— Афиша Нуриевского фестиваля каждый год складывается по-разному, что отличает нынешнюю программу?
— Фестиваль уникален уже потому, что он будет проходить тридцать первый раз подряд. В этом году весь культурный мир отмечает 200-летие Мариуса Петипа, в связи с этим мы готовим новую постановку «Баядерки», которой откроем Нуриевский фестиваль.
Этот балет идет с 1992 года, дважды мы его переделывали, потому что считаем, что такие шедевры должны с точки зрения зрелищности соответствовать времени, его эстетическим направлениям. Художники Андрей Злобин и Анна Ипатьева, которых мы пригласили как сценографов спектакля, уже долгие годы живут в Индии и настолько погрузились в эту культуру, что, как говорится, сам бог велел, чтобы они оформляли спектакль. Всю пышность, весь колорит этой страны мы постарались передать в постановке.
— В афише фестиваля «Баядерка» заявлена как премьера — речь идет об обновленной версии спектакля?
— Да, именно обновленной, и мы открыли некоторые купюры, которых не было в предыдущих постановках. Приурочили мы этот спектакль к юбилею Рудольфа Нуриева: 80 лет со дня рождения. Нуриев в свое время танцевал партию Солора. И его последней работой как руководителя и хореографа Парижской оперы стала именно постановка «Баядерки».
— Кто будет танцевать партию Солора на нынешнем фестивале?
— У нас в этом году «Баядерка» будет идти два дня подряд. Один спектакль полностью танцуют наши солисты: в роли Никии — Кристина Андреева, в партии Солора — Олег Ивенко, Гамзатти — Аманда Гомес. А второй — приглашенные звезды: Матильда Фрустье, балет Сан-Франциско, Игорь Цвирко и Анна Тихомирова, солисты балета Большого театра. Спектакль «Баядерка» наряду с «Лебединым озером» должен быть визитной карточкой театра, потому что это бесспорный шедевр, один акт теней чего стоит!
Еще одной особенностью нынешнего фестиваля станет приезд двух трупп: Санкт-Петербургского государственного академического театра балета Бориса Эйфмана и Московского академического Музыкального театра им. К.С.Станиславского и Вл.И.Немировича-Данченко.
Борис Эйфман — один из ведущих мировых хореографов — уже достаточно хорошо известен казанскому зрителю. На этот раз он покажет балет «Чайковский. PRO et CONTRA». А театр им. К.С.Станиславского представит три одноактных балета: «Сюита в белом», «Маленькая смерть», «Вторая деталь». Причем два из них будут идти в сопровождении нашего оркестра. Хотя в афишах заявлена фонограмма, но мы нашли возможность показать их именно с живым музыкальным сопровождением.
Впервые мы принимаем сразу две труппы, причем столь мощные и по составу артистов, и по техническому сопровождению. Эти театры будут представлять линию современной хореографии на фестивале.
— А классику зрители увидят?
— Конечно, в рамках фестиваля публика сможет увидеть и классику, и национальный балет «Шурале». Партию Шурале будет танцевать Руслан Савденов, которого многие поклонники балета в Казани хорошо знают: он долго работал в нашем театре, здесь и вырос как актер, но потом захотел попробовать себя на новой стезе и некоторое время работал в Перми, затем уехал в Тулузу. Приехав к нам на фестиваль, думаю, встретит немало почитателей. Роли Сююмбике и Былтыра впервые на нашей сцене исполнят солисты Мариинского театра Рената Шакирова и Тимур Аскеров.
«Лебединое озеро» представят солисты национального балета Мюнхена и Дрездена, и, естественно, наши солисты.
В «Дон Кихоте» в главных партиях зрители увидят артистов Национального балета Кубы Адиарис Асмейда и Тарас Домитро.
В программу фестиваля вошел также балет «Ромео и Джульетта». Это авторский спектакль нашего театра, поэтому, естественно, партии исполняют наши солисты: Кристина Андреева, Михаил Тимаев и другие.
— На нынешнем фестивале также анонсированы специальные программы…
— Да, в рамках фестиваля впервые пройдут встречи с балетными критиками «Ballet Talk/Разговоры о балете»: перед началом большинства спектаклей фестивальной программы в фойе театра все желающие смогут послушать лекции искусствоведов и задать им вопросы.
О своем опыте работы с Рудольфом Нуриевым на встрече со зрителями расскажет экс-солист и балетмейстер Парижской Национальной оперы, худрук балетной труппы Московского Музыкального театра им. К.С.Станиславского и Вл.И.Немировича-Данченко Лоран Илер.
В Доме актера пройдут встречи и кинопоказы, посвященные Рудольфу Нуриеву и искусству танца. В частности, будут показаны фильмы «Прощание с Родиной», «Танцующий в пустыне», «Визит», «Курбан-роман». Будут лекции, мастер-классы, живое общение… Вход на большинство мероприятий свободный. Так что нынче не только расширилась география, но и значительно обогатилась структура фестиваля.
— Солисты нашего театра регулярно завоевывают высокие награды. Какие добавились в копилку театра за последнее время?
— Наш танцовщик Коя Окава награжден журналом «Балет — душа танца» в номинации «Восходящая звезда», 30 апреля в Москве он получил этот приз. А балерина Аманда Гомес номинирована на соискание крупной международной премии «Бенуа де ля данс». Соперники ее — это Светлана Захарова из Большого театра, Юргита Дронина, она работает и в Гонконге, и в Английском Национальном балете. Конкуренция серьезная, пожелаем нашей балерине удачи.
Раз в два года телеканал «Культура» проводит проект «Большой балет», где уже принимали участие наши танцовщики — Кристина Андреева и Олег Ивенко в первом сезоне, позже — Мидори Тэрада и Коя Окава. В этом году приглашены Аманда Гомес и Вагнер Карвальо — еще один солист нашей труппы, родом из Бразилии. Летом у них начнутся соревновательные выступления, съемки, а осенью телезрители смогут увидеть битву балетных титанов.
— Часто ли артистов театра им. М. Джалиля приглашают как солистов в другие театры? И отпускаете ли Вы их?
— Да, приглашают и не только в театры. Наш солист Олег Ивенко сыграл главную роль в фильме о Рудольфе Нуриеве британского режиссера Рэйфа Файнса «Белый ворон». Когда к нам приезжала отборочная комиссия, я им сразу сказал, что лучшего кандидата на эту роль они не найдут. Они ответили, что верят мне, но по правилам обязаны провести кастинг в разных театрах мира. И когда отснятый видеоматериал показали таким специалистам, как Наталья Макарова, Михаил Барышников, которые хорошо знали Рудольфа Нуриева, то они сошлись во мнении, что действительно Олег Ивенко больше всех подходит для этой роли.
Я артистов отпускаю, когда есть возможность, даже считаю, что это необходимо, чтобы артисты ездили, танцевали разный материал, если, конечно, это не в ущерб репертуару нашего театра.
— Звезд на фестиваль им. Рудольфа Нуриева Вы приглашаете или они сами проявляют инициативу?
— Изначально приглашения идут от нас, потом многие хотят принимать участие вновь и уже сами выходят с инициативой, как, например, Матильда Фрустье: она работала в Парижской опере, сейчас в Сан-Франциско, и к нам приезжает уже в третий раз.
Но мы все же наряду с полюбившимися артистами всегда стараемся пригласить новых участников, которых публика еще не видела.
Одна из задач фестиваля — открывать для зрителя все новых и новых звезд балетной сцены. Сейчас для этого гораздо больше возможностей, чем в самом начале пути, когда мы начинали скромно, как фестиваль классического балета, — не было еще ни международного статуса, ни имени Рудольфа Нуриева.
— К слову, идея присвоить фестивалю имя Рудольфа Нуриева в том далеком 1992 году принадлежала Вам?
— Эту идею высказал директор нашего театра Рауфаль Мухаметзянов, а Рудольф Нуриев сразу согласился. Он тогда приезжал к нам и дирижировал балетом «Щелкунчик» и сюитой Сергея Прокофьева из балета «Ромео и Джульетта». Руководство театра обратилось с просьбой разрешить присвоить форуму имя танцовщика. Мы рассматривали Рудольфа Нуриева как нашего полпреда на мировой балетной арене, потому что тогда ему, конечно, было гораздо проще пригласить кого-либо из зарубежных артистов к нам. Но, к сожалению, через полгода Нуриева не стало.
— Владимир Алексеевич, во время того визита Рудольфа Нуриева в Казань, какое впечатление он произвел на Вас?
— Я приехал учиться в Вагановское училище в 1961 году, как раз когда Нуриев сделал свой знаменитый «прыжок в свободу». В здании все было завешано фотографиями великих артистов, но его среди них, конечно, не было, да и имя было под запретом. Но скрыть его совсем от нас было невозможно, потому что приезжали студенты из разных стран, привозили балетные журналы, и со временем мы узнали про этого танцовщика. А впервые его красивый портрет я увидел на квартире моего педагога Николая Зубковского. Его жена Нинель Кургапкина была единственной балериной в нашей стране, кто сохранил тайные контакты с Рудольфом Нуриевым. И не случайно на свой последний спектакль — «Баядерку» — он пригласил именно ее как ассистента.
Много мы слышали о взрывном характере и непредсказуемости этого человека, и психологически я был готов встретить именно такого Нуриева, настраивал себя, что придется потерпеть, поскольку это мировая знаменитость. Но на самом деле все вышло не так.
Во-первых, для нас Рудольф Нуриев был, прежде всего, танцовщиком, великим актером, никакие личные особенности нас не волновали. И он, вероятно, это почувствовал. Мы окружили его теплом, он всегда был рядом с нами, много беседовали, смотрели спектакли. Я запомнил его мягким человеком со своеобразным юмором.
Хорошо помню, как мы встречали его на вокзале, прибыл поезд, мы стояли внизу на перроне, и увидели его, когда проводница открыла дверь вагона. Рудольф тревожным взглядом обвел весь перрон, видимо, ждал, что там будут стоять люди в черных плащах и шляпах, ждал провокации. Ведь когда он приехал к нам, статья предателя родины на нем еще висела, пусть и номинально. А потом мы взяли его, как говорится, под крыло, он понял наше отношение, и, на мой взгляд, во время того визита в Казань он был счастливым человеком.
Когда Рудольф Нуриев дирижировал балетом «Щелкунчик», помню, идут аплодисменты, он поднялся на сцену в первую кулису, и у него было такое счастливое лицо, одухотворенные глаза. И с какой радостью он выходил на поклоны. Мы продлили в каком-то смысле его творческую жизнь.
— Ведь перед этим он несколько лет уже не танцевал?
— Да, последний раз его приглашал Олег Виноградов, главный балетмейстер Мариинского театра, танцевать «Сильфиду». И когда Рудольф Нуриев приехал в Ленинград, директор нашего тетра Рауфаль Мухаметзянов предложил мне поехать туда и попытаться пригласить его в Казань. Но я отказался. «Кто такой Яковлев, он знать не знает, а вот если Вы поедете и скажете „Исэнмесез!“, он хотя бы голову повернет», — ответил я тогда. И действительно почти так и получилось. Я помог организовать эту встречу, благодаря опять же Нинель Кургапкиной. И, как рассказывал Рауфаль Сабирович, он поднимался по лестнице в Мариинском театре, где была назначена встреча, увидел через открытую дверь Нуриева, поздоровался по-татарски, а тот сразу повернулся и спросил «Ты кто?». Так и начался их разговор.
Потом они несколько раз созванивались, затем Рудольф на некоторое время просто исчез, не отвечал на звонки, и мы уже потеряли всякую надежду увидеть его. И вдруг звонок из Москвы, это был Владимир Вайс, дирижер, он был приглашен в Австралию на прощальное турне Рудольфа Нуриева и пообещал передать ему наше приглашение. Через месяц он сообщил, что Рудольф согласился и едет к нам.
— Владимир Алексеевич, как артисты нашего театра переживают фестиваль? Атмосфера в театре меняется в дни его проведения?
— Конечно, с приездом новых актеров в балетной труппе возникает приподнятость, чувствуется адреналин, есть и определенное соревновательное настроение в хорошем смысле слова. Скажем, если наш солист видит, как танцует ту же партию приглашенный артист, у него появляется стимул совершенствовать свое мастерство. Имидж фестиваля в балетном мире настолько высок, что сам факт его проведения пробуждает в наших артистах здоровый ажиотаж, труппа подтягивается.
— Для Вас лично время Нуриевскго фестиваля — это напряженная работа, репетиции, а когда идет спектакль, Вы в зале?
— Конечно, и не только во время фестиваля, но и всегда, когда идут спектакли, я обязательно смотрю. На гастролях я нахожусь за кулисами, а здесь я всегда в зале. Это связано с тем, что технике и команде сценического обслуживания в нашем театре я доверяю на 100%, поэтому могу смотреть из зала. Во время гастролей мы приезжаем в новые театры, и там такого доверия к команде, обслуживающей сцену, у меня нет, да и площадки каждый раз разные, требующие быстрой адаптации спектакля. Поэтому я должен находиться за кулисами, чтобы в нужный момент отреагировать и принять меры, дать указания танцовщикам.
Зрительское наслаждение получаю только на чужих спектаклях, а вот смотреть свои — удовольствие ниже среднего, потому что вижу ошибки, недочеты, нервничаю, вскакиваю, ухожу за кулисы, потом возвращаюсь обратно. У меня и место в зрительном зале такое, чтобы я мог выбежать, не мешая зрителям.
— Вы как человек, который много лет танцевал, во время просмотра спектакля чувствуете, как внутри просыпается танцовщик?
— Конечно, и ноги напрягаются, и руки «просятся» в движение, каждую партию «протанцовываю» вместе с актерами, но свою эмоциональную волну стараюсь держать в себе, не выплескиваю ни на актеров, ни на педагогов.
— Спектакли Нуриевского фестиваля будут идти еще и летом для гостей Чемпионата мира по футболу. А Вы не пойдете на матчи как зритель, как болельщик?
— Если откровенно, я со спортом не дружу. Могу посмотреть по телевизору знаковый матч сильных команд высокого уровня. Владение мячом, шайбой — это ведь тоже искусство. Но ажиотаж фанатов мне абсолютно не понятен.
— Вы создатель хореографического училища, как Вы сегодня оцениваете казанскую школу?
— Выпускники училища сейчас составляют основу нашей балетной труппы. Скажу так: театр, он был и до нас, а вот то, что мы создали училище, по инициативе директора театра Рауфаля Мухаметзянова и моей, это стало основой балетной труппы. Это был период, когда система образования в России рушилась, и спасение утопающих стало делом рук самих утопающих. Я понял: чтобы театру выжить, надо создавать свое училище. Конечно, мы не собирались отказываться от приглашения танцовщиков из других городов, но базис закладывали своими силами. И я с трудом представляю, как бы мы жили без училища. Сейчас приглашаем выборочно: в этом году, например, я беру одного мальчика и одну девочку.
— Важен и обратный процесс — переход в статус педагогов актеров, завершивших карьеру.
— Безусловно, ведь для многих актеров по завершении карьеры самый болезненный вопрос: что делать дальше? А в училище они могут передавать свой опыт и оставаться в профессии. Связь «училище-театр» очень важна.
— В каждом творческом коллективе есть свои принципы. На каких внутренних скрепах держится балетная труппа театра в Казани?
— Я всегда говорю актерам, особенно молодым, если артисты Большого театра или Мариинского допустят ошибку, им простят. А нам никто не простит, поэтому мы должны работать на все 100%. Главное, что цементирует театр — это дисциплина. Если на гастроли назначен отъезд на 8−30, то мы должны отъехать именно в этом время, а не в 8−32. Если человек не понимает этого, мы наказываем.
— Как?
— И финансово, а можем и отправить с гастролей домой раньше времени, скажем, за опоздания на репетиции. Люди у нас привыкают работать в полную силу, на пальцах надо стоять высоко, на репетиции надо приходить вовремя. На гастролях мы приезжаем каждый день в новый театр. Иногда 500 км надо ехать, потом сразу отзаниматься классом, провести репетицию, успеть опробовать площадку и провести спектакль, причем так, чтобы и первый спектакль гастролей, и последний были одинакового уровня. Всякий раз надо быть на высоте. Именно благодаря дисциплине и собранной работе, мы уже более четверти века регулярно выезжаем на гастроли и не имеем ни одного замечания. Успех достигается через труд: репетиции, спектакли и строгая дисциплина.
— Часто можно слышать про натянутые отношения и высокую конкуренцию внутри театральных трупп.
— Внутренняя атмосфера балетного коллектива — второй очень важный момент. Актеры должны понимать, что уровень спектакля зависит от всех и каждого: если солист великолепно прыгает и крутит фуэте, а кордебалет кривой-косой, то впечатления не будет от спектакля. И в начале работы мы с директором театра вернули высокий статус кордебалета. Я могу пригласить солиста из другого театра, но пригласить труппу из семидесяти человек — нет. Только здесь может сформироваться кордебалет как единый организм.
Так как мы изначально стали приглашать солистов высокого уровня из других театров, это сразу подняло статус наших солистов. Это стало нормальным явлением для театра, и отношение к приглашенным артистам у нас очень человечное, добросердечное. Наши актеры помогают приезжим, показывают нюансы наших постановок, часто добровольно приходят на репетиции, потому что понимают, что и их творческое благополучие зависит от общей ситуации в театре.
Я всегда говорю артистам, особенно молодым, что для нас в центре — театр, а мы все вокруг него крутимся, и я, и солисты, и кордебалет, и все остальные. Актеры, которые много ездят на фестивали и как приглашенные солисты в разные театры, они всегда отмечают творческое отношение всех членов нашей труппы к общему делу. И именно из-за этого многие именитые солисты любят к нам возвращаться, потому что знают, что здесь их ждут, и по-человечески, и с профессиональной точки зрения.
Беседовала Нина Максимова
Фотографии из личного архива Владимира Яковлева
Сообщить об опечатке
Текст, который будет отправлен нашим редакторам: