— Как давно вы занимаетесь автореставрационными работами и с чего это началось?
— Первый автомобиль мы начали реставрировать в 2007 году. Я с детства любил технику. Мне очень хотелось владеть автомобилем-мечтой из детства — ЗИМом. Когда я приобрел такую машину, она была в плачевном состоянии. Тогда было принято решение восстановить ее своими силами. То есть, можно сказать, автореставрацией я начал заниматься изначально для себя.
— А когда и каким образом появились первые сторонние заказы?
— Когда я уже начал разбираться в восстановлении старых автомобилей и стал появляться в кругах любителей автостарины. Первым серьезным коммерческим заказом стало восстановление ГАЗа АА, так называемой «полуторки». Мы его проводили параллельно с работами над моим личным ЗИМом.
Но у коммерческих проектов есть как плюсы, так и минусы. С одной стороны, они позволяют получить новый опыт и заработать денег. С другой, они несколько расхолаживают специалистов по реставрации.
Дело в том, что клиент не всегда хочет полностью аутентичный автомобиль. Например, несмотря на все убеждения, отдельным заказчикам хочется иметь в салоне новые анатомические кресла, или двигатель от современной иномарки, или вместо классических узких колес — современные шины. Такие вещи расхолаживают — ведь после, когда люди начинают работы над полностью аутентичным проектом, их расслабленное предыдущим клиентом сознание позволяет делать некоторые вещи «на авось».
— Кто заказывает реставрацию авто?
— Конечно, это состоятельные люди. Хотя природа клиентов очень разная. Например, есть и такие, кто заказывает автомобиль для подарка. Есть увлеченные люди — вы видели у нас в сервисе ГАЗ 24 «Волга». Молодой человек хочет именно такой автомобиль. На такой машине ездили его отец и дед.
С этой реставрацией связана интересная история. Клиент пригнал к нам «Волгу», но, после того как мы обработали кузов пескоструйкой, выяснилось, что на нем, как говорится, живого места нет. Реставрация автомобиля обошлась бы ему не менее чем в 800 тыс. рублей*. Это не соответствует реальной стоимости такой модели, даже после очень хорошей реставрации.
Объяснив все это, мы нашли точно такой же автомобиль, в оригинальном состоянии, 1978 года выпуска, с пробегом всего 53 тысячи километров. Он стоил чуть дороже 150 тысяч рублей. В итоге сейчас мы просто проведем профилактические работы, что заказчику обойдется значительно дешевле.
Фактически людьми движут воспоминания о молодости, из детства. Кроме того, у некоторых есть желание приобщиться к некой силе людей, которые в прошлом вершили судьбы мира. Поэтому особой популярностью пользуются «членовозы» — «Чайка», ЗИМ, ЗИС.
— А у вас еще и «Москвич» реставрируется?
— Да, он тоже будет полностью в оригинальном состоянии. Наверное, вы обратили внимание, что даже все болты и гайки на нем стоят «родные». Это не новодел, а восстановленные старые детали. В итоге получится практически музейная машина, которую нужно только гладить, смотреть и открывать и закрывать капот и двери. Жалко, когда такие автомобили катаются по грязным мокрым дорогам.
— Насколько надежен отреставрированный автомобиль?
— У нас в договоре на реставрацию предусмотрен пункт, что восстанавливаемый автомобиль представляет культурно-историческую ценность и для активной эксплуатации не предназначен. Что касается кузова, то здесь самое главное — полностью очистить металл от ржавчины, чтобы она не разрасталась под краской. Каждая деталь, каждый узел автомобиля, которые можно снять — мы снимаем. То, что можно восстановить — восстанавливаем, либо меняем на новую запчасть. Если же таковых нет, то изготавливаем по старым чертежам.
Своим реставраторам я делаю внушения, что мы делаем автомобили на ближайшие 50 лет.
При сравнении с конвейерными экземплярами тоже не все однозначно.
В прошлом я работал на заводе и по собственному опыту знаю, что существует четыре вида деталей. Самые лучшие — первый сорт — отправляются в военно-промышленный комплекс. Чуть менее надежные — ставятся на экспортные экземпляры. Третий сорт — в народное хозяйство, то есть на те автомобили, на которых мы ездили и ездим. А самый последний сорт уходит в запчасти. Так, если сейчас при реставрации мы покупаем новую запчасть, то она четвертого сорта и изначально менее надежна, чем та, которая ставилась на заводе.
Однако некоторые работы мы делаем гораздо лучше, чем на заводе — например, выставляем зазоры по кузову, лакокрасочное покрытие, производим балансировку деталей двигателя и карданного вала, чему на конвейере уделяют гораздо меньше внимания. Все-таки раритетный автомобиль — это игрушка, и она должна радовать не только глаза, но и остальные органы чувств.
— Возможно ли на реставрации автомобилей зарабатывать деньги?
— Через раз — на одном заработали, на двух других ушли «в минус», но предыдущий их покрыл. Когда принимаешь автомобиль на реставрацию, невозможно учесть все, а цену озвучить необходимо. Иногда появляются весьма затратные работы, которые изначально предусмотреть было невозможно, и стоимость проекта вырастет в разы.
Клиент со своей стороны тоже покупает услугу, не зная конечного результата. У некоторых даже бывает разочарование — нельзя требовать от ЗИСа, который был разработан в 1946 году, надежности и комфорта современного «Майбаха».
— Хватает ли в Казани клиентов на реставрацию?
— Думаю, что нет. И дело не в том, что люди неграмотны или не стремятся к прекрасному. Машины начинают реставрировать или коллекционировать только тогда, когда растет благосостояние. Особенно спад заметен в последние полгода, когда, по сути, имеет место экономический кризис. Это очень заметно по последней московской выставке олдтаймеров. Представленных экземпляров было в разы меньше по сравнению с предыдущими годами*.
В Татарстане есть определенный менталитет — здесь больше любят лошадей и вкладываются в это увлечение.
Например, если сравнивать с Москвой, то мастерская подобная нашей имеет заказов на 3−4 года вперед. Правда, там и подход другой — одновременно на реставрации могут стоять 4−5 одинаковых автомобилей. Таким образом восстанавливать проще — на разных машинах сохранились разные агрегаты, и с них можно делать копии. Сейчас я начинаю восстанавливать еще одну «Чайку» — одна, полностью аутентичная, уже есть в моей коллекции. Впоследствии я планирую продать одну из двух машин — мне кажется, что подобный коммерческий проект будет достаточно успешным.
— А каких клиентов больше — тех, которые готовы купить полностью собранный автомобиль, или все-таки желающих принимать участие в процессе реставрации?
— Больше тех, которые хотят, чтобы машину делали под них. Многим кажется, что так выйдет дешевле. Например, «убитый» ЗИМ можно купить примерно за 150 тысяч рублей. Вложить еще полмиллиона, и он будет с виду новый и красивый. Но при этом он не будет аутентичным. Более того, деньги на такую реставрацию тратятся зря, ведь такая машина не будет иметь ценности и, соответственно, будет стоить значительно дешевле в будущем.
— Для вас реставрация автомобилей — заработок или развлечение?
— Несмотря на то, что у меня три своих раритетных автомобиля, мне, в первую очередь, интересен процесс восстановления машин. В этом есть особое удовольствие, когда из груды металлолома появляется сверкающий автомобиль.
Чтобы таким образом зарабатывать деньги, необходимо создавать вокруг этого некую инфраструктуру. Проводить платные экскурсии в цеха реставрации, устраивать коммерческие пикники для любителей старой техники, заниматься тюнингом и стилизацией машин «под старину» — то есть, монетизировать абсолютно все связанные области.
Для меня же реставрация — это просто отдушина, а для зарабатывания денег есть другие сферы бизнеса.
Беседовал Антон Шишкин
Фотографии Наты Смирновой
*История была записана и впервые опубликована на TatCenter в 2014 году
Сообщить об опечатке
Текст, который будет отправлен нашим редакторам: