Что самое страшное в войне? Ты становишься героем. Или предателем. Другого не дано. Больше нет полутонов, сложных ситуаций и непростых исторических решений. Все высветлено до черно-белой безжалостности — или герой, или предатель. Наверное именно поэтому лучшие фильмы о войне — черно-белые. Как часто говорят, что война все упрощает — там сразу видно, кто враг, а кто свой. Как часто говорят, что на войне проще. Попробуйте. Попробуйте стать героем и совершать героическое. Каждый день. Каждый час. Каждую минуту. Отчего это героическое становится суровой обыденностью, но цена его нисколько не снижается. Его цена — жизнь. Жизнь твоей страны. Это главнее. Главнее собственной жизни. Ибо есть вещи, гораздо хуже, чем твоя собственная смерть.

Роман Носиков. Великое кино о великой войне, которое никто не снял

«Великая Война сделала великую и ужасную вещь — она превратила высокую шекспировскую трагедию в рутину. В быт. В обыденность. Эпос стал осязаем. Роланд перестал быть эксклюзивным рыцарем, имеющим привилегированное право пасть за честь и Родину. Потому что в двадцатом веке в стране под названием СССР появились миллионы Роландов. Это они писали на стенах Брестской крепости „Умираю, но не сдаюсь! Прощай, Родина!“. Инфляции подверглась слава Одиссея и Пенелопы, потому что миллионы Одиссеев начали путь домой в 1945-м и миллионы их Пенелоп дождались. Не предали. Не изменили. Не забыли.»

Империи рождаются в тишине. В одной из своих книг КеиОтоме объявил смерть национального государства и приход к власти новых типов человеческой организации — государств-корпораций. Помните киберпанковские прозрения Гибсона, Стерлинга? Это о них — империях будущего, что пока незаметно, исподволь вызревают в телах могущественных экономических государств, чтобы в одно прекрасное мгновение окончательно вылупиться из уже ставшей для них тесной оболочки и заявить свое право на власть. Мы их не видим. Мы каждый день сталкиваемся, используем, восхищаемся плодами их интеллекта и работоспособности, но отпечатанные на этих вещах брэнды Apple, Sony, Microsoft, Nokia пока еще вводят нас в заблуждение. Мы почти не знаем, кто на самом деле стоит за всем этим. Что ж, давайте познакомимся поближе.

Сергей Голубицкий. Хон Хай

«В 2006 году впервые засветилось имя китайского „контрактного производителя“ Apple, о котором ранее ведали лишь посвященные профессионалы, — Foxconn. Заинтригованная общественность принялась копать глубже и глазам своим не поверила: взору предстал не очередной безымянный мастер наколенной сборки из Поднебесной, а колоссальное предприятие, чьи обороты в полтора раза превышают обороты заказчика (Apple). Вот лишь несколько ключевых показателей HonHaiPrecisionIndustry (Foxconn — торговое имя тайваньской компании):920 тысяч работников (!!!); оборот: 79 миллиардов долларов (2008 г.); чистая прибыль: 2,36 миллиарда долларов (2008 г.); крупнейший экспортер Китая; крупнейшая компания Тайваня.»

Если бы Аляска не была продана Америке, то вполне возможно, что фильмы про индейцев снимали бы на «Мосфильме», а кто-нибудь из наших отечественных писателей заслужил бы звание второго (а может быть и первого!) Фенимора Купера. Русские переселенцы на Аляске вели отнюдь не безоблачную жизнь охотников за пушниной. Они вступали в самые жестокие схватки с местными индейскими племенами. Трубка мира, томагавк и снятие скальпов были для них самой что ни на есть обыденностью освоения этого самого далекого края Российской империи.

А.Зорин. Русско-индейские войны. Битва при Ситке

«После серии бесплодных переговоров, 1 октября 1804 года русскими был предпринят штурм индейской крепости. Индейцы беспрерывно вели огонь из ружей и фальконетов, но не могли сдержать напора атакующих. Пули летели густо, но, как показывает характер ранений моряков, не прицельно. Меткости много вредили и горячка боя, и сгущавшиеся сумерки. Штурмующие уже собирались поджигать частокол и выламывать ворота, однако тут в ходе битвы произошёл перелом. Кадьякцы и алеуты, а за ними и русские промышленные не выдержали жаркого огня и обратились в бегство. Тлинкиты, видя свой успех, усилили стрельбу и произвели вылазку. Видя такой поворот событий, Лисянский, прикрывая отступление, открыл огонь из судовых орудий. Только это и вынудило тлинкитов оставить преследование и вернуться под защиту стен крепости. Приступ был сорван.»