В годы мирного сосуществования двух общественных систем на Западе была популярна теория конвергенции социализма и капитализма. Согласно ей плановая экономика, лежавшая в основе социализма, отнюдь не противоречила экономике рыночной, ведь любая мало-мальски крупная компания разрабатывала собственные планы деятельности. Чем не зачатки будущей всеобщей плановой экономики капитализма? Кроме того, предприятиями в рыночной экономике давно уже не управляли сами собственники, вместо них работали те, кого известный западный экономист Гэлбрейт называл техноструктурой — профессиональные технократы. Эти технократы руководствуются, прежде всего, интересами самого производства, а не интересами акционеров, тем самым становясь похожими на советских директоров предприятий. Так все-таки, можно ли на современном этапе технологического развития построить плановую экономику?
Анатолий Вассерман. Отрицание отрицания
«Сейчас в мире производится примерно сто миллионов видов деталей и готовых изделий и присутствует примерно миллиард процессоров с быстродействием примерно миллиард операций в секунду. Точно сбалансировать общемировой план производства можно приблизительно за сотню секунд, но точно оптимизировать — по меньшей мере за десять миллиардов секунд (более трехсот лет). Решение, полученное за меньшее время, неизбежно приближенное.»
В современном обществе марксистская идея классового антагонизма если не полностью отрицается, то старательно замалчивается. Говорить о классовой борьбе пролетариата и буржуазии в приличном обществе как-то неудобно. Теория присвоения прибавочной стоимости признается идеологически ангажированной. И вообще, революции в современной Европе не может быть, потому что не может быть никогда. Есть лишь временные экономические трудности. А что до выступлений недовольных, так недовольные были во все времена. Как-то так получилось, что современная буржуазия перестала бояться трудящихся. Да и где они? Разве нынешний клерк похож на пролетариат ХХ века? Но марксистское учение о классовой борьбе еще рано сдавать в утиль.
Дарья Митина, Саид Гафуров. Потенциал простых людей
«Промышленность стран южной и восточной Европы Германия успешно уничтожила в рамках объединения Европы. При этом германская и французская экономики продолжали развиваться. За счет финансовой подпитки и существования де-факто единого эмиссионного центра евро удалось подкрепить позиции хозяев жизни в Греции, Испании, Португалии, даже Италии. Под либеральным лозунгом уничтожения внутренних преград грекам и прочим испанцам объяснили, что в объединенной Европе им должно быть все равно, где развивается экономика — в Мюнхене или в Патрах, а сильный евро — это хорошо. Португальцы и греки поверили. Их доверие подкреплялись кредитами.»
История советского атомного проекта еще ждет своих крупных исследователей. Многие имена тех, кто создавал ядерный щит, становятся открытыми только сейчас. Еще несколько десятилетий назад в ходу было выражение «секретный физик». Такой человек, как правило, не имел ни имени, ни фамилии, работал в институте, не имевшем название, а лишь почтовый ящик, а его работа была связано с военными проектами. Одним из таких «секретных физиков» был Александр Сергеевич Никифоров.
Вячеслав ВОРОБЬЕВ. Секретный академик из старицкой деревни
«Никифорова направили не куда-нибудь, а в самое пекло — на металлургический участок опытно-промышленного цеха 20-го завода, где академики, профессора и члены-корреспонденты бились над получением особо чистого металлического плутония. Это была страшно грязная и страшно секретная работа, настолько секретная, что людей без дипломов там не было ни одного. Все делали только инженеры и ученые. Они вели технологический процесс, они же были и за уборщиц. Не единожды приходилось брать в руки половую тряпку самому академику Бочвару. Вместе с академиками принимал участие в технологических поисках и Никифоров. Его назначили руководителем рафинировочного участка, и он входил в число тех, кто провел первую
в стране промышленную плавку плутония.»
Сообщить об опечатке
Текст, который будет отправлен нашим редакторам: