На этой неделе СМИ сообщили, что российским ученым удалось разработать молекулу, блокирующую удовольствие от наркотиков. Она, мол, к 2023 году может стать основой первого отечественного лекарства от наркозависимости. Новый препарат, по сути, — не наркотический аналог морфина. После его введения в кровь организм начинает вырабатывать антитела, которые препятствуют проникновению наркотических веществ в мозг. Пациент не получает удовольствия от принятого наркотика, и, как утверждают ученые, теряет мотивацию к его употреблению. Разработчики утверждают, что препарат будет эффективен при борьбе с опиоидной зависимостью: героином, морфином, дезоморфином, а лечение займет 1−2 года.

Читая это, вполне естественно, испытываешь огромную гордость за нашу науку. Ведь проблема опиоидной зависимости стоит крайне остро и эксперты говорят о миллионах зависимых. Хотя на учете, по данным минздрава РФ, стоят около 600 тыс. человек. Давайте разберемся в сути нового «лекарства».

Прежде всего, надо ответить на вопрос, как и чем лечат наркоманов у нас и в других странах? При остром или хроническом наркотическом отравлении это, прежде всего, детоксификация, а затем следует собственно терапия.

В России терапия строится на кодировании от наркозависимости с использованием блокаторов мю-опиатных рецепторов. Суть в том, что удовольствие от наркотиков обеспечивается за счет активации этих рецепторов, а препараты, такие как налоксон и налтрексон соединяются с этими рецепторами и не дают опиатам их возбудить. То есть, при применении наркотиков (речь идет об опиатных) они не могут связаться с рецептором и, следовательно, не дают чувства удовольствия. И постепенно наркоман отвыкает от наркотиков, так как они перестают действовать.

Эффективность такого лечения достигает примерно 35−40\%. Я полагаю, что только у тех больных наркоманией, которые сами очень сильно хотят избавиться от зависимости и получают пролонгированные формы налтрексона (обычно это подшивка). Те же, кто получают лечение под давлением родственников и близких и не приняли бесповоротного решения бросить, обычно попадают в группу неэффективно излеченных и им требуются повторные курсы. Конечно, здесь очень важную роль играет адекватная сопутствующая психотерапия, которая также обходится не дешево.

Во многих странах мира для лечения наркоманий используют также заместительную терапию — применяют слабый наркотик — метадон, как лекарство, и психотерапию. Сообщаемые в научных журналах результаты полного излечения выше, но у нас этот подход абсолютно запрещен.

Со слов автора разработки М.А. Мягковой «Наше лекарство — для противорецидивного лечения, чтобы человек после детоксикации не начал употреблять наркотики вновь. Если он не будет испытывать удовольствия, то он откажется от наркотиков» становится очевидным, что оно относится к первой группе блокаторов мю — опиатных рецепторов. И далее «он побуждает организм вырабатывать антитела, которые препятствуют проникновению наркотических веществ в мозг». То есть, он, скорее всего, напоминает вакцину, где препарат связывается с наркотиком как с антигеном, лишая его опиоидной активности.

Путь довольно интересный и нетрадиционный и, учитывая опыт автора в иммунохимии в создании тест-систем диагностики наркоманий, может оказаться перспективным, и я желаю авторам пройти этот тернистый путь без больших потерь.

Однако, это только самый первый шаг — есть идея и синтезировано биологически активно вещество, способное в пробирке связываться с опиоидными веществами. Далее идет самый трудный путь — доказательства его эффективности и безопасности для человека. Затем технологические разработки получения стабильно чистого препарата в достаточно больших количествах. Затем прохождение всех этапов получения разрешения на клинические испытания. И, наконец, сами клинические испытания.

Семь лет — до 2023 года, которые отводят ученые ИФАВ Российской Академии наук на все эти этапы, на мой взгляд, слишком оптимистичны. Ведь по данным мировой фармацевтической практики только 1 из 15−50 тыс. биологически активных в пробирке препаратов может стать эффективным лекарственным средством. А уверенность в положительном результате всех этих этапов может свидетельствовать либо об отсутствии у авторов опыта в подобных работах, либо в сговоре в позитивном результате, а, следовательно, в обмане уже потребителя.

К последнему, к слову, уже не привыкать.

Коммерческая составляющая в отечественной фармацевтике существенно обогнала эффективность продаваемых лекарственных средств и БАДов.

Просто факт: более 90\% препаратов, большинство из которых так активно рекламируется по ТВ, и так же хорошо продается в аптеках на сотни миллионов рублей в год, не имеют доказанной клинической эффективности — особенно среди успокаивающих, противовирусных и иммуностимулирующих. Да здравствует эффективный маркетинг!

Доктор медицинских наук

Сергей Горбунов

Специально для TatCenter.ru*

*Мнение редакции может не совпадать с мнением автора

В Татарстане оценили запасы охотничьих ресурсов на сумму 2,9 млрд рублей, что на 7% больше, чем в прошлом году. Об этом сообщил зампредседателя Госкомитета РТ по биоресурсам Рамиль Шарафутдинов во время выступления в Госсовете региона.

По его словам, увеличение произошло в том числе благодаря появлению двух новых видов охотничьих ресурсов в естественной среде обитания: маралов и пятнистых оленей. На сегодняшний день в естественной среде обитает более 500 особей этих видов. Всего в Татарстане насчитывается более 700 видов животных, из которых 81 вид относится к охотничьим ресурсам, отметил Шарафутдинов.

Ранее TatCenter писал, что «Центр цифровой трансформации Татарстана» заключил сделку на сумму 2,5 млн рублей, чтобы получить право использовать программное обеспечение зимнего маршрутного учета охотничьих ресурсов.

Шарафутдинов Рамиль Гумерович

Заместитель председателя государственного комитета РТ по биологическим ресурсам