Госдума может принять закон, разрешающий телемедицинские услуги — врачи будут на легальных основаниях давать консультации, и, возможно, даже назначать лечение и выписывать рецепты дистанционно.

Телемедицина существует и сейчас, но действует только в системе «врач-врач» — они могут проводить консилиумы по скайпу и обмениваться оцифрованными ЭКГ и рентгенами. Нужна ли телемедицина пациентам и заинтересованы ли врачи в дистанционном консультировании и лечении? Ведь многие больные стремятся консультироваться у известных и авторитетных врачей не только потому, что те в совершенстве владеют врачебным мастерством, но и потому, что они могут создать атмосферу, благоприятную для выздоровления.

Заметьте, что в странах, и где уже внедрена телемедицина, подавляющее большинство пациентов продолжают выбирать «дедовский» способ личного общения.

Многие готовы ради этого терпеть тяготы поликлинического антуража. И еще. Какой образ стал крайне популярным в интернете за последние годы? «Ждун»!!! Не забудьте еще и то, что часть пожилых пациентов приходит в поликлиники для общения.

Я давно предоставляю подопечным возможность общаться со мной с использованием интернет-коммуникации.

Чаще всего я предлагаю общаться посредством электронной почты или социальных сетей. Тут, несомненно, инициатива общения должна быть на стороне врача, а не пациента. К большому сожалению, я не могу быть постоянно онлайн.

Что, с моей точки зрения, менее плодотворно, так это давать номер своего мобильного. Это — прямой путь к эмоциональному выгоранию. Иногда я использую для консультаций скайп. Наверное, уникальным следует признать психиатрическую экспертизу, которую я провел по скайпу одному известному питерскому художнику. Он находился под подпиской о невыезде и другого способа консультирования не было. Моё письменное заключение впоследствии было приобщено к материалам его уголовного дела, и судья поддержал мою позицию, отказавшись поместить подэкспертного в психиатрическую клинику.

Убежден, что во многих случаях (а у меня пациенты из разных городов) элементы телемедицины решают проблему диагностики и контроля за изменениями состояния их здоровья. Я вижу несомненные положительные стороны такого общения.

Однако, психиатрия, психотерапия и наркология, которыми я занимаюсь, существенно отличаются от многих иных медицинских специальностей. Мне нет необходимости проводить аускультацию и перкуссию, я могу обойтись без того, чтобы ощупывать живот — ощупывание головы мне точно ничего не даст.

Есть сравнительные плюсы, и минусы телемедицины.

К минусам я отношу невозможность оказывать должную психологическую поддержку своим пациентам через интернет. Ведь виртуальное в отличие от личного общения трудно сравнить по эмоциональному (оздоравливающему) воздействию на больного. Эмоциональное реагирование — столь необходимое для больного — через интернет может показаться искусственными даже карикатурным. Я уже не говорю о том, как важно бывает пациенту простое рукопожатие.

Убежден, что диагностическая перспектива есть во всех областях, которые для этого используют визуализационные техники (рентгеновское или МРТ) и инструментальные методы исследования. Не вижу причин отказывать телемедицине в праве консультирования, к примеру, ЭЭГ или ЭКГ-исследований. Лабораторные анализы также можно оценить на расстоянии и соотнести с состоянием «скайп-пациента».

Телемедицина важна еще тем, что она потенциально может заменить интернет-поиск, который осуществляет каждый сегодняшний пациент.

Ведь что происходит после того, как больной вышел от врача? Он идет в интернет и перепроверяет заключение врача. Конечно же, он не читает там сложной научной литературы. Он выбирает форумы и слушает коллег по несчастью. Так что у телемедицины появляется еще одна важная функция — просветительская.

Особо следует остановиться на хирургии. Ясно, что нельзя сделать операцию по интернету (врачи — не филипинские хиллеры), но начинающий врач может через сеть обратиться к коллеге — опытному специалисту и попросить того выступить наставником. Но тут возникает пока неразрешенная юридическая и этическая пр облема ответственности. Кто будет виновен в возможным негативных последствиях такой операции — оперировавший хирург или его профессор-телеинструктор? Есть над чем думать законодателям.

Практика телемедецины имеет тенденцию расширяться. И, если обе стороны процесса заинтересованы в ее развитии, то у нее есть несомненное будущее. Особой областью пока остается виртуальное консультирование в педиатрии.

Детей значительно сложнее приучить к интернет-общению. Это ведь совсем не то, что общаться с героем телевизионного мультика. Очень сложно мотивировать ребенка слушать «дядю-врача», когда видишь картинку в компьютере.

Для установления контакта с больным ребенком в своем кабинете я использую все доступные мне способы — для этого приготовлены карандаши, бумага, игрушки. Осенью я применяю «яблоко-терапию» — предлагаю съесть яблочко. Шоколад — только с согласия родителей. И даже это не всегда работает. Сомневаюсь, что реальное обследование больного ребенка можно легко заменить виртуальным.

В завершение напомню одно высказанное не мной мнение: «Для России телемедицина особенно актуальна и необходима, в связи с недоступностью качественного медобслуживания граждан в географически отдаленных и не оснащенных необходимым оборудованием местах; необходимостью повышения доступности медуслуг и одновременного снижения затрат; необходимостью перевода медицинских документов в электронный вид». Так вот. Я с таким мнением согласен. Но подчеркну, что это лишь один из аргументов за законодательное разрешение телемедицины.

Завкафедрой медицинской и общей психологии КГМУ, д.м.н.,

Директор Института исследований проблем психического здоровья, эксперт ВОЗ

Владимир Менделевич

Специально для TatCenter.ru*

*Мнение редакции может не совпадать с мнением автора

В Татарстане оценили запасы охотничьих ресурсов на сумму 2,9 млрд рублей, что на 7% больше, чем в прошлом году. Об этом сообщил зампредседателя Госкомитета РТ по биоресурсам Рамиль Шарафутдинов во время выступления в Госсовете региона.

По его словам, увеличение произошло в том числе благодаря появлению двух новых видов охотничьих ресурсов в естественной среде обитания: маралов и пятнистых оленей. На сегодняшний день в естественной среде обитает более 500 особей этих видов. Всего в Татарстане насчитывается более 700 видов животных, из которых 81 вид относится к охотничьим ресурсам, отметил Шарафутдинов.

Ранее TatCenter писал, что «Центр цифровой трансформации Татарстана» заключил сделку на сумму 2,5 млн рублей, чтобы получить право использовать программное обеспечение зимнего маршрутного учета охотничьих ресурсов.

Шарафутдинов Рамиль Гумерович

Заместитель председателя государственного комитета РТ по биологическим ресурсам