Нищету, коррупцию, рост цен не планируют из-за границы, они порождение тех, кого сегодня свергают. К тому же, если в Египте все выступления прошли достаточно организованно, то в Ливии этого не скажешь. Что же касается Бахрейна, то США никак не могут желать этой стране дестабилизации — там находится штаб американского военного флота.

«Эффект домино» в политической практике еще никогда не проявлялся столь ярко как в случае с Тунисом, Египтом, Бахрейном, Йеменом, Оманом, теперь Ливией. Все аналитики гадают, кто будет следующим. Волна революций в арабском мире заинтриговала все человечество возможностью своего продолжения на других континентах. Глобализация столь характерная для всех процессов в этом мире, приводит к переносу различных событий с континента на континент. Финансовый кризис, начавшийся в США, быстро перекинулся в Европу, Японию, Россию. А политика идет вслед за экономикой, а порой впереди экономики.

К событиям в арабском мире надо добавить сложную обстановку в Ираке, Афганистане, нестабильность в Пакистане и противостояние Запада с Ираном. Если вспомнить недавние события в Оше на киргизско-узбекской границе и эскалацию деятельности боевиков на Северном Кавказе, добавить количество мусульман в Европе, то картина исламского мира предстанет довольно конфликтной и малопредсказуемой.

В озабоченности Д.А.Медведева событиями в Египте и Ливии послышались нотки опасения за Россию, хотя она отстоит далеко как территориально, так и по культуре от арабского мира.

Анализируя события в исламском мире, комментаторы не могут выделить какую-то единственную причину обострения ситуации. Создается впечатление, что существует набор или как сейчас модно выражаться кластер причин, породивших эти события. Среди них, прежде всего, следует назвать коррупцию, высокие цены на продукты питания и топливо, отсутствие перспектив для молодежи, в частности, высокая безработица среди них, клановость экономики, межэтнические противоречия.

Долгие годы казалось, что нефтяные запасы исламских стран являются гарантией стабильности и процветания. Эти иллюзии испарились, оставив разочарование экономической политикой. Получилось, что Аллах не наградил арабские страны нефтью, а послал испытание, которое мусульмане не смогли выдержать. Нефть и деградация, нефть и кровь, нефть и конфликты, все эти понятия на политическом языке являются синонимами.

Разрыв между развитыми странами и нефтедобывающими с каждым годом увеличивается. Мусульмане отсталые — значит они не праведные. «Если в основании дома есть хотя бы один камень, добытый неправедным путем, — это залог его разрушения», — говорил Имам Али.

Раньше страны, экспортировавшие сырье назывались колониями. Сегодня они формально независимы, но экономически их положение не стало лучше. Но было бы слишком просто обвинять бывшие метрополии или США во всех бедах. Сингапур, несмотря на свои крошечные размеры и отсутствие нефтяных залежей, не стал «колонией». Значит, все дело в другом — в национальных элитах, слишком долго живших надеждой на сырьевые запасы.

Свержение режима Мубарака в американской прессе восприняли как победу демократии. Но как говорит русская пословица — это еще «бабка надвое сказала». Дело в том, что взамен свергаемым режимам приходят не только демократические силы, которые были ослаблены десятилетиями существования авторитарных режимов, но также неплохо организованные, прошедшие закалку в тюрьмах радикальные силы, в частности, партия «Братьев-мусульман». Эта исламская дилемма стоит перед всем арабским и даже всем мусульманским миром. Достаточно вспомнить события в Дагестане, где приняли закон против ваххабитов, изгнали их со своей территории, а взамен породили своих собственных идеологов того же толка. Они теперь называются суфиями, хотя ничего общего не имеют с ними.

В мусульманском мире немало движений, партий, лидеров, которые полагают, что долг каждого мусульманина в содействии исламизации государств. Очень авторитетный и достаточно умеренный богослов Юсуф аль-Карадави из Катара не раз повторял, что «стремление к созданию исламского государства есть следование воле Аллаха». Очень спорный, но популярный тезис. Если настаивать на такой позиции, тогда придется светские и немусульманские страны рассматривать как поле для политической экспансии.

Сейид Кутб, отец-основатель партии «Братьев-мусульман», писал: «Та же земля, на которой ислам не является господствующей религией и не действуют законы шариата, является территорией войны… Мусульманин выступает против таких территорий с оружием в руках, даже если он там родился и если на этой земле живет его родня по линии отца и матери, находится его имущество и с ней сопряжены его интересы». Стало быть, в светском или христианском государстве мусульманину надо с самого рождения готовиться к войне, иначе якобы не попадешь в рай. Кстати, труды Кутба изданы на русском языке в Москве, где у партии «Братьев-мусульман», похоже, есть свои сторонники. К чему же они готовятся? Ведь их учитель Сейид Кутб в работе «Будущее принадлежит исламу» указывает: «У Аллаха одна партия, и других не существует. Все иные партии являются партиями шайтана и тагута». Иначе говоря, правильная партия только одна — «Братьев-мусульман». Все остальные подпадают в разряд неверных, с которыми надо вести войну. Такова логика многих радикальных движений, а не только Сейид Кутба.

Многие африканские и азиатские страны находятся в том же социально-экономическом положении, что Египет и Ливия. Существуют влиятельные силы, как со стороны демократов, так и исламских фундаменталистов, которые хотели бы раскачать лодку, не очень задумываясь над тем, как можно будет впоследствии потушить пожар. У тех же США, наиболее рьяно, по мессиански, выступающих за демократию во всем мире, нет решения проблемы Афганистана и Ирака. Раскачать ситуацию они сумели, а решить проблему не могут. Американцы не способны понять, что демократию нельзя навязать, ее можно только выстрадать самому народу, жаждущему свободу. К тому же в полиэтническом сообществе демократические выборы не решают, а порой осложняют межэтнические и межконфессиональные проблемы.

Как вся эта ситуация может отразиться на положении России?

Цены на нефть растут и будут какое-то время расти, что хорошо для бюджета страны, но плохо для экономики всего мира. В целом увеличение спроса на нефть и увеличение экспорта сырья никак не коррелируют с общим развитием России и повышением благосостояния народа. Мы каждый день возмущаемся ростом цены на бензин, а вместе с этим цен на все остальные товары. Все это подстегивает инфляцию и ведет к снижению уровня жизни людей. От высоких цен на нефть выигрывает узкий круг людей, но не страна.

В начале тысячелетия был недолгий период нефтедолларовой накачки в бюджет страны, на чем выросла популярность В.Путина. Но те времена прошли, причем, похоже, навсегда. В условиях, казалось бы, благоприятного перераспределения потока нефтедолларов, российская экономика, тем не менее, находится в состоянии стагнации, а ряд секторов (например, автомобильный) исчезает на глазах. Россия не способна переориентироваться на высокие технологии, замыкаясь сырьевыми отраслями и их переработкой. Никакие Сколково не могут решить вопросы развития науки и технологии, поскольку общий научный фон, т. е. состояние университетов, находится в жалком состоянии. Наукограды имеют смысл, когда вокруг них существует развитая система науки и образования. Не будь в Калифорнии Стэндфордского университета или же университетов в Беркли и других городах, Силиконовая долина не смогла бы состояться. Сколково, мягко выражаясь, мыльный пузырь.

Ко всему этому в России добавляется коррупция, борьба с которой скорее политический инструмент против неугодных, нежели реальная политика. В России коррупция не один из видов преступности, а сама система управления, политический режим, появившийся в результате слияния власти и бизнеса, клановости экономики и всевластия олигархов. Бороться с коррупцией в России, значит бороться с «вертикалью власти», а для этого нет ни партий, ни гражданского общества.

В России налицо весь кластер причин, породивший арабские революции, но это не значит, что фишки домино докатятся до нашей страны. У нас свой путь, своя песня, но примерно по тому же сценарию.