С 2014 года российская экономика функционирует в условиях постепенно усиливавшихся санкций, ограничивающих приток в Россию финансового капитала, в первую очередь — возможности российских банков и корпораций осуществлять заимствования на иностранных финансовых рынках. Несмотря на это, Россия, как и в предшествующие годы, оставалась нетто-поставщиком капитала на мировые финансовые рынки, и никакие ограничения по трансграничному движению капитала со стороны России не вводились: правительство и Банк России неизменно придерживались принципа открытости экономики. Даже в условиях серьезных финансовых кризисов 2008—2009 и 2014−2015 годов вывоз капитала никак не ограничивался.
Объемы чистого вывоза капитала в последние несколько лет приблизительно совпадали с размером профицита торгового баланса (превышения выручки от экспорта над платежами за импортируемые товары и услуги) и составляли в среднем около 100 млрд долларов США в год. Основными направлениями такого вывоза были процентные и дивидендные выплаты иностранным инвесторам, формирование валютных резервов Центрального банка и коммерческих банков, а также трансграничные переводы частных лиц, включая приобретение инвестиционных активов.
Такое положение дел обеспечивало сбалансированность спроса и предложения на внутреннем валютном рынке, способность Банка России контролировать курс рубля и инфляцию, удерживая их на относительно комфортном уровне, а также прирост совокупных международных активов России.
Однако в марте 2022 года российская экономика оказалась в абсолютно нетипичной для нее ситуации.
Основные каналы вывоза капитала были перекрыты (введены фактический запрет на репатриацию средств портфельных инвесторов, ограничения на выплату доходов иностранным инвесторам, ограничения на частные переводы и вывоз наличной валюты), но при этом приток экспортной выручки практически не изменился, а расходы на оплату импорта даже снизились в связи с введенными санкциями и отказом ряда компаний от поставок в Россию.
Невозможность экспорта капитала, очевидно, могла быть компенсирована расширением внутреннего потребления и внутренних инвестиций, но блокировка зарубежных счетов Банка России и крупнейших коммерческих банков и запрет на поставку в Россию наличных долларов и евро сделали невозможной эффективную конвертацию поступающей валютной выручки в рубли. Использование же избыточной валютной выручки для увеличения импортных закупок ограничивается невозможностью приобретать именно те товары, которые необходимы для развития российской экономики, в первую очередь — промышленное оборудование, электронику и другую высокотехнологичную продукцию.

Результатом сложившегося положения стало беспрецедентное укрепление биржевого курса рубля: безналичная валюта оказалась просто не нужна субъектам российской экономики в таких количествах.
В настоящее время курс достиг уровней, прямо угрожающих рентабельности и конкурентоспособности российских товаропроизводителей, ориентированных на экспорт или импортозамещение. Ослабление в мае-июне ограничений на частные переводы и на приобретение наличной валюты частными лицами, как и существенное снижение ключевой ставки, практически не снизило темпов укрепления рубля.
Радикальное, хотя и временное, решение проблемы — это снятие запрета на вывод средств иностранных инвесторов, но такое решение, очевидно, не будет принято до разблокирования российских зарубежных счетов и других активов. Поэтому единственный вариант, позволяющий достичь устойчивого равновесия, — это максимально полный переход в международной торговле (в первую очередь в части экспорта) на расчеты в рублях.
Рублевые расчеты позволяют:
защитить участников внешнеторговых операций от враждебных действий иностранных государств,
непосредственно использовать экспортную выручку внутри страны, минуя конвертацию,
сформировать спрос на рубли у иностранных контрагентов, что создаст возможность, кредитуя их, формировать российские международные резервы в рублях.
Безусловно, переход на рубли в международной торговле не может быть осуществлен быстро, учитывая и технические, и юридические причины, и активное противодействие недружественных стран, однако именно этот путь является стратегически оптимальным.
экономист, доктор наук Института управления, экономики и финансов КФУ
Игорь Кох
по материалам круглого стола
«Финансовый рынок и экономический кризис-2022»
Сообщить об опечатке
Текст, который будет отправлен нашим редакторам: