Спад кредитования в 2025 году: ставки, спрос и конец господдержки
Банковский сектор в этом году снова проходит испытание на прочность, звучали даже алармистские прогнозы, что может разразиться кризис плохих долгов, и кредитным организациям будет непросто справиться с ухудшением ситуации у заемщиков.
Охлаждение экономики, сохранение высоких ставок и резкое сокращение кредитования, торможение динамики доходов населения — все это, безусловно, для банковского рынка — вызов. Попробуем оценить, насколько действительно угрозы стабильности сектора высоки, чего ждать вкладчикам и заемщикам, есть ли поводы для беспокойства?
Начнем с того, что, как и ожидалось, кредитование резко сократилось. Этого, правда, ожидали чуть раньше, ведь жесткая денежно-кредитная политика и высокие ставки — это реальность уже с прошлого года. Но тут сработал и эффект «успеть в последний вагон» (многие заемщики в прошлом году брали кредиты активнее, пока действовали госпрограммы поддержки или в ожидании еще большего роста ставок).
И поэтому провал выдач кредитования мы увидели именно в этом году. Динамика падения неравномерная: ипотека упала очень сильно, потребы — также заметно, кредитные карты стагнируют, кредитование предприятий слабо, но даже растет.
Падение кредитования — это результат действия не только высоких ставок, но и сворачивания программ поддержки (особенно явно это повлияло на ипотечный рынок), а также внедрения все более жестких макропруденциальных надбавок.
В некоторых сегментах также это и более жесткие риск-политики самих банков, в дополнение к регулятивным факторам (например, это пересмотр оценки заемщиков МСП, сегмента кредитных карт и тд). Объем ипотечного портфеля вырос на 1,4% до 22,1 трлн рублей, но выдачи меньше, чем в прошлом году.
85% выдач приходится снова на льготную ипотеку — семейную, самую популярную сейчас программу. Однако в августе заканчивается срок действия специальных субсидий для банков по ней, а без них она становится нерентабельной. Вывод — с августа выдачи семейной ипотеки, видимо, провалятся.
Портфель автокредитов сократился под воздействием снижения спроса, повышения утильсбора и также вышеуказанных регулятивных факторов. Сильнее упал объем необеспеченных потребкредитов, также и кредитные карты от стагнации переходят к снижению.
В корпоративном сегменте есть небольшой рост кредитования, скорее символический, но чаще всего это пролонгации, продление кредитных линий, уже открытых ранее, либо короткие оборотные кредиты, доля которых растет.
Здесь заемщики не так чувствительны к ставкам, как в длинных инвесткредитах. Банк России и здесь также постепенно ужесточает требования к заемщикам с высокой долговой нагрузкой и сложным финансовым состоянием, новая редакция 220И вступает в силу с 18 августа, с более жесткими риск-весами.
Рост просрочки и «кредиты Шредингера»: как банки скрывают риски
На этом фоне растет и просрочка и доля «плохих» кредитов. Пока что доля проблемных кредитов от 4% в корпорате до чуть менее 6% в рознице, но постепенно доля нарастает, а самое главное увеличивается и доля скрытых проблемных кредитов, через реструктуризации, в частности, без выхода на просрочку.
Это потенциальные скрытые проблемные кредиты — и с этим придется разбираться в будущем. С другой стороны такие активы — назовем их «кредитами Шредингера» пока находятся в статусе рестракта или каникул не стали ни плохими, ни хорошими.
Предприятие или частный заемщик вполне может восстановить свою платежеспособность и в дальнейшем нормально обслуживать долг, а может и не выдержать роста давления на свой бизнес или финансовое состояние. Впрочем, предыдущие волны роста реструктуризаций (2014−15, 2020−21, 2022) показали, что скорее все заканчивается не так плохо и подавляющая часть заемщиков восстанавливается.
Именно здесь основной предмет беспокойства: все больше компаний испытывают проблемы с поддержанием поступлений, выручка падает (сказывается то самое «охлаждение» экономики), но, что еще более тревожно, резко растут неплатежи от контрагентов.
В таких условиях банковские кредиты становятся зачастую последним вариантом поддержки на случай проблем с ликвидностью, такого не было ни в прошлом, ни в позапрошлом году. ОПОРА РОССИИ наблюдает как раз в последние месяцы на базе своего индекса RSBI ухудшение именно этого индикатора: исполнение обязательств контрагентами, платежная дисциплина.
Смогут ли банки выдержать удар: капитал, прибыль и зона риска
Банки пока что не ощущают столь сильного ухудшения ситуации, но готовыми к этому быть нужно. Запас прочности здесь обеспечивает капитал, насколько он с запасом покрывает риски обесценения кредитного портфеля (то есть проще говоря, потенциальные потери по ссудам от дефолтов и просрочек) и другие риски (по ценным бумагам, переоценкам активов в меньшую сторону при неблагоприятной рыночной конъюнктуре).
Российские банки сейчас имеют хороший запас капитала, и также способны генерировать его рост за счет прибыли. Вот как раз недавно мы увидели результаты 1 полугодия по чистой прибыли сектора: 1,7 трлн рублей и это почти равно результату первого полугодия прошлого года (что даже удивительно и выше всех прогнозов).
Иначе говоря, даже при сужении кредитования, давлении на процентную маржу, росте стоимости риска сектор заработал почти столько же, сколько в аналогичном периоде прошлого года.
Почти ¾ банков — прибыльные, но основная доля прибыли всего рынка приходится на несколько крупнейших, а среди убыточных в основном небольшие банки (и это зона риска — многие из них уже хронически убыточны и не могут найти прибыльную бизнес-модель; они же и кандидаты на продажу или поглощение).
В следующем материале Павел Самиев подробно расскажет о трех ключевых аспектах: стратегиях банков по управлению рисками, новых требованиях регулятора и технологических решениях, которые становятся спасением для сектора.
Сообщить об опечатке
Текст, который будет отправлен нашим редакторам: