Однако, справедливости ради, стоит признать, что наши молодые современники сегодня более успешны, чем многие из нас в их годы. Например, гость рубрики «Персона» TatCenter.ru Юрий Галеев.
Галеев Юрий Велерович — директор Республиканского Центра маркетинга, член Общественной палаты РТ, помощник Первого заместителя Председателя Государственной Думы РФ, руководитель Татарстанского отделения Ассоциации молодых предпринимателей России.
Основное образование: Экономический колледж (Казань), Межнациональный гуманитарно-технический институт Поволжья (Чебоксары).
Отец — Велер Нуретдинович Галеев — известный ученый, автор Программы информатизации и компьютеризации образования в РТ, создатель Республиканского Центра маркетинга; мама — Раиля Бариевна Галеева — один из теоретиков и практикующих маркетологов, занимающихся маркетингом как формой бизнеса.
Кредо: «Все, что не убивает, делает нас сильнее» (Ницше).
Юрий Велерович, а не приходилось ли Вам слышать за спиной шепоток: «Если бы не родители, чего бы он добился?»
— Конечно, приходилось, более того, я полностью с этим согласен — всем, чего достиг, всем, что представляю собой, я обязан своим родителям. И, наверное, самая большая удача в моей жизни — то, что я родился у таких людей. Когда я вспоминаю детство, мне кажется, что всегда, если рядом были родители, светило солнце.
А как они воспитывали Вас, когда Вы росли?
— Они нас с братишкой не «воспитывали», свои жизненные ценности нам не прививали, они просто любили нас и общались с нами на равных. Не было случая, чтобы отец — «один из последних энциклопедистов» — не ответил бы на мои «почему» (хотя остальные родственники уже через полчаса начинали от них беситься). А еще помню его фразу, которую тогда не понял: «Я не дам вас „выстроить“, „поломать“. Любой слом остается навсегда. Его не будет видно, но рано или поздно он все равно проявится. А сломанный человек уже не свободный человек».
Каждый вечер отец рассказывал нам захватывающие приключенческие истории в духе Индианы Джонс, которые сам и сочинял. Они развивали наше воображение, заставляли думать. С самого раннего возраста он приучал нас к природе, которую знал и очень любил. Рыбалки, ночевки, далекие пешие походы. Причем, все это было не на цивильном «пикниковском» уровне, а если идем в лес, то — в чащу, если на рыбалку, то — на большую воду.
С детства у нас было заведено — ужинаем всегда вместе. И, порой, семейный ужин, во время которого мы не только ели, но и делились новостями, смеялись, был самым интересным событием за день. Представляете, мне — одиннадцать, брату — семь, а мы слушаем и высказываемся по этому поводу, а наше мнение обсуждается?
Вы, наверное, были домашним ребенком и, как теперь говорят «заучкой»?
— Что значит, «домашним»? Нас трудно было выгнать на улицу, но и трудно было загнать обратно. А потом я учился в музыкальной школе по классу трубы (и даже дважды становился победителем в детских республиканских музыкальных конкурсах), так что лишнего времени особенно-то и не было. В школе учился я плохо, хотя, как говорили учителя, у меня «башка на месте, мозги есть, но лень родилась раньше». Точные науки мне вообще не давались, несмотря на то, что отец потратил на меня массу сил и времени. Ничего сложнее арифметики я не понимал и не хотел понимать.
Для меня квадратный корень до сих пор что-то вроде синхрофазотрона. И ни один учитель так и не смог объяснить, для чего он мне нужен. Я часто на уроке «выступал», чтобы потянуть время до звонка; постоянно добивал учителей своим «незнанием учебника», каверзными вопросами. Но зато, если нужно было подготовить какой-нибудь доклад или реферат, тут уж я с превеликим удовольствием!
В восьмом классе увлекся общественными науками. Но когда заканчивал девятый класс, мне настолько надоела эта школа, что я решил из нее уйти. Я пошел учиться в Экономический колледж, в создании которого отец принимал самое активное участие. Тогда была острая нехватка маркетологов в республике, и для их подготовки был создан этот колледж. Студентов обучали классные специалисты — преподаватели вузов.
С первого же курса я начал работать в одной из оптовых фирм. Начал с «подай-принеси», а вскоре на мне оказалось все, что связано с проведением различных выставок, в которых участвовала наша фирма. В августе 98-го мы участвовали в крупной выставке товаров народного потребления. Помню, как на следующий день после дефолта у соседнего стенда с импортными мехами навзрыд рыдала его красивая импозантная хозяйка — она выставила еще не полностью оплаченный товар, и у нее образовался запредельнейший валютный долг. Тогда я получил первые уроки бизнеса. Понял, что бизнес — это не только красивая жизнь, а сложная работа, с высокой долей ответственности и риска.
Понял, что чем активнее ты работаешь в бизнесе, тем более должен быть готов к тому, что дело твоей жизни может рухнуть в одночасье, поэтому ко всему надо относиться взвешенно, разумно, прогнозируя последствия. И тогда меня потрясло понимание, что при экстремальных ситуациях в бизнесе ни твое честное слово, ни партнерские отношения могут ничего не стоить. В 1997 году был создан Республиканский центр маркетинга (РЦМ), занимавшийся маркетинговыми исследованиями и проблемами информатизации в Татарстане, где я работал вместе со своим отцом. В 2005 году я стал директором РМЦ.
Вот уже три года из одиннадцати лет существования центра Вы его возглавляете. И каким бы «добрым» словом вы не вспоминали бы Вашу школу, у Ваших сотрудников очень неплохое образование…
— Уверяю Вас, что это не благодаря нашей школе, а вопреки ей. Сейчас уже молодежь понимает, что никто и ничего тебе в жизни не даст, а все, чего ты хочешь достичь, ты должен добиваться сам. Определи свою систему ценностей, поставь перед собой задачу и — вперед. И хорошее образование у наших сотрудников как раз результат такого понимания (между прочим, кто-то из них учился на Западе, кто-то получал дополнительное образование).
А наша общеобразовательная школа, безусловно, терпит сегодня полный крах, что, на мой взгляд, совершенно объективно показал ЕГЭ. Она выпускает не Личность, а безграмотных, необразованных, безынициативных людей, сфера интересов которых вне их профессиональной деятельности. Я совершенно убежден, что задачей общеобразовательной школы должна быть не «зубрежка» невероятного объема ненужных знаний, не отработка всяческих алгоритмов, а развитие интереса ребенка к миру, к процессу узнавания и понимания. Школа должна научить учиться.
На мой взгляд, начальная школа вообще должна быть школой счастливого, интересного детства, где нет муштры, погони за оценками; где ребенок обучается «писанию, чтению, считанию», знакомится с общечеловеческой системой ценностей и понимает, как интересно жить и узнавать. А вот в средней школе, куда приходит уже не детсадовец, но осознающая себя и окружающий мир личность, педагоги должны решать другую задачу — учить, понимая, что за человек перед ними, в чем его предназначение, как поддерживать и развивать его постоянно меняющиеся интересы, как помочь ему стать собой.
Мне нравится идея тьютерства. Классный руководитель у нас — это затурканный предметник, тянущий дополнительную нагрузку по воспитанию ребят, которых он видит только на своих уроках. А вот тьютер — это педагог, занимающийся все свое рабочее время исключительно классным руководством, развитием личности «своих» детей. И средняя школа, мне кажется, — это система тьютерства и обучение детей с пятого по девятый класс. А после девятого — колледж, который за три года даст человеку прикладное образование на таком уровне, чтобы сразу после его окончания современный квалифицированный специалист смог бы приступить к работе. Но вот вузы должны быть только для тех, кто собирается идти в науку, в политику или в топ-менеждмент.
И вместо сотен нынешних институтов («недоколледжей, недовузов») нужны крупные университетские центры с собственной фундаментальной классической программой, своей методической школой по типу Гарварда, Оксфорда, Кембриджа и платным (очень дорогим) обучением. Если же человек действительно талантлив, но беден — пусть докажет свою талантливость, добьется стипендии (благотворительной, корпоративной и прочих), работает, учится. Главное, чтобы он сам понимал, что ему необходимо именно это.
Насколько я знаю, Республиканский Центр маркетинга востребован, работы много… Зачем Вам, бизнесмену, лишняя головная боль — общественная деятельность?
— Вообще я человек целеустремленный, и изначальная причина, побуждающая меня к любой деятельности, — желание реализовать свою жизненную программу, воплотить в жизнь то, что в меня вложено. Более того, я абсолютно уверен, что стремление молодого человека к общественной деятельности ради получения политических очков и в дальнейшем какой-либо синекуры, добром не закончится. Вся моя общественная работа напрямую связана с профессиональной деятельностью. Недавно руководство Ассоциации молодых предпринимателей России предложило мне заняться созданием регионального отделения АМПР в Татарстане. И на днях в Казани появилось Татарстанское отделение Ассоциации молодых предпринимателей России.
Вообще я всегда очень индифферентно относился ко всяческим общественным объединениям, поскольку для меня самое главное — видеть перспективу, делать дело, а не просто «шуметь». Но, по-моему, Ассоциация молодых предпринимателей — это не междусобойчик, а серьезное федеральное объединение предпринимателей наиболее активного возраста, реальный механизм донесения их предложений до власти, которая формирует политику в сфере бизнеса. Ведь по большому счету если тебе дана возможность созидать, ты ответственен не только за свой бизнес, но и за тех, кто вокруг, кто рядом. Но и государство не должно злоупотреблять социальной ответственностью бизнеса. И АМПР должна стать одним из регуляторов отношений бизнеса и власти.
Для меня главное — видеть перспективу во всем, что делаю. И это очень интересно, когда реализуется задуманное. Я далек от мысли, что переверну мир, но хоть капельку изменить его мне бы хотелось.
Сообщить об опечатке
Текст, который будет отправлен нашим редакторам: