— Венера, в 2020 году в Татарстане стартовала пятилетняя программа благоустройства «Наш двор», реализацию которой курируете вы. А каким был двор вашего детства, и был ли он тогда важной частью картины мира?

— Мы жили в девятиэтажке на улице Вишневского в Казани. Двора как такового и не было: парковка, небольшая зеленая зона и площадка с качелями. Я пробегала через двор домой в обед, потом бежала в музыкальную школу или театральную студию, на баскетбол, вечером прибегала домой — и так каждый день.

— Получается, транзитная территория. А как же казаки-разбойники, классики?

— Это все было, но не во дворе, а в школе или на даче. Но яркие впечатления и от двора остались, например, мы на слабо качались на качелях солнышком.

— И вы?

— Конечно, это было нормальным делом. Еще важно, что в этот период транзита через двор меня всегда встречали и провожали бабушки на лавочке у подъезда. Я их до сих пор поименно помню. И вот это отчетливая ассоциация детства: бабушки были неотъемлемой частью двора. Они всегда спрашивали, как дела, у них можно было оставить ключи от дома.

Позже, когда я подросла, некоторые из бабушек уже не выходили на улицу, и мы с мамой их навещали, так что отношения были почти семейные: сначала они за нас несли ответственность, а потом — мы за них.

Венера Камалова курирует реализацию в Татарстане пятилетней республиканской программы «Наш двор»

Фото из личного архива Венеры Камаловой

Пешеходные маршруты и парковки во дворах

— Что еще, кроме воспоминаний детства, служит источником идей и вдохновения при работе по программе «Наш двор»?

— Я пришла в программу, когда Наталия Фишман-Бекмамбетова уже сформировала ее каркас. Были определены подходы и принципы вместе с привлеченными архитекторами, которые составляют двор-дозор. Это Павел Нищенко, Алина Хисматова, Олег Гордиенко, Вероника Ямилова, Арина Петрова — они обучали всех проектировщиков, работающих с нами в рамках программы. Я начала работать с этой командой в марте, и уже было не до вдохновения, надо было брать и делать.

— Фонд называется «Институт развития городов» и занимается дворами только в городах?

— Нет, проекты охватывают всю республику. Занимаемся дворовыми территориями везде, где есть многоквартирные жилые дома, и требуется ремонт асфальтового покрытия.

— Какие принципы стали ключевыми для программы?

— В первую очередь, приоритет пешеходов. Делаем удобные маршруты от подъезда до социальных объектов — школ, садиков, больниц, до остановок общественного транспорта, выстраиваем связи одного пешеходного маршрута с другими. Стараемся связывать между собой тротуары. Кстати, я как любитель ездить на велосипеде, знаю, что отсутствие связей между маршрутами очень неудобно не только для пешеходов, но и для велосипедистов.

— Что значит «упорядочиваем»?

— Мы вытягиваем машины с зеленых зон, создаем специальные парковочные карманы, организованные пространства, где автомобили могли бы стоять, и при этом действовали бы правила распределения места между автовладельцами и пешеходами.

Зачастую во дворах вообще не было парковок и жители вынуждены были оставлять машины на зеленых зонах. В таких случаях мы создавали парковочные места.

Основной подход программы — комплексное программирование территории для всех категорий жителей и их потребностей. И интересы автолюбителей не менее важны, чем интересы детей, их родителей, людей серебряного возраста.

Венера Камалова: «Двор-парковка» - совсем не тот вариант, который мы хотим реализовывать

Фото из личного архива Венеры Камаловой

Песчаная подушка, новые качели и фонари

— А каким является принцип при организации детских игровых зон?

— У нас особый подход к детскому оборудованию. В ряде случаев мы ставим новое оборудование, и это преимущество программы «Наш двор», потому что ранее программы не подразумевали такого рода обновлений. Если во дворе оборудование детской площадки есть, и оно в хорошем состоянии, мы его сохраняем при условии соответствия с техрегламентом ЕврАзЭс. Для нас главное — гарантия безопасности эксплуатации. Здесь, к слову, наблюдаем единство мнений жителей: все всегда «за» качели-гнездо во дворе.

Комплексный подход предполагает и обновление покрытия площадки. Для детских площадок мы решили использовать обычный песок. По этому вопросу была дискуссия с жителями: некоторые высказывались против, говорили, что песок загрязняет двор и т. д. Но, рассмотрев все варианты нормативных покрытий, мы пришли к выводу, что именно слой обычного песка станет и безопасным, и удобным вариантом, к тому же его легко обновлять, и содержание песчаного покрытия гораздо дешевле, чем любого иного.

— Вопрос освещения двора программа тоже затрагивает?

— Обязательно. Мы всегда освещаем все пешеходные маршруты и детские площадки, потому что значительную часть года рано темнеет. А еще освещение в определенном смысле работает на безопасность, т.к. свет фонаря снижает вероятность того, что на лавочках детской площадки будут собираться маргинальные личности. И общая освещенность двора, конечно, повышается.

— Лавочки у подъездов устанавливаете?

— Задеваете за больное: мы бы хотели, чтобы они были везде. Это и принципы добрососедства, и те самые бабушки у подъезда. Лавочки во дворах есть, за исключением случаев, когда жители прямо возражают относительно их установки.

Куратор программы отмечает, что нередки случаи, когда жильцы домов против установки лавочек у подъездов

Фото пресс-службы президента РТ

«Наш двор» — это программа в пользу пешеходов

— Вы обновляете двор, а кто дальше содержит и поддерживает порядок?

— Жители и управляющие компании. И нельзя забывать о том, что четыре года гарантии дают подрядчики на все дорожные и осветительные работы, поэтому не надо молчать, если образуются трещины на асфальте, лужи где-то скапливаются и т. д.

Обсуждали один вопрос с оператором по вывозу ТБО. У нас есть такое решение в интересах пешехода как сужение проезда. Это делается, чтобы снижать скорость автомобилей, а в некоторых случаях — создавать невозможность парковки вблизи от окон дома. Мы уменьшаем ширину проездов в соответствии с нормативами и делаем закругленные повороты.

Так вот во дворах, где намеренно заужены проезды, уже сейчас видим, что бордюры бьются, в том числе мусоровозы не всегда вписываются в повороты, но не потому, что слишком узко, а потому что едут на высокой скорости.

Венера Камалова констатирует, что не все жители привыкли к парковочным карманам

Фото пресс-службы президента РТ

— Парковки для большинства остаются больным вопросом. И хочется понять, что нас ждет дальше: автомобилей становится все больше, какие перспективы в плане парковок?

— Если смотреть в будущее, то автомобилей больше не должно становиться, потому что молодежь сейчас уже не стремится их приобретать. Им нравится каршеринг, аренда оборудования, квартир и т. п. Они легко меняют место жительства, и им удобно взять вещь, попользоваться и положить обратно.

Мое мнение, что постепенно потребность в автомобилях будет снижаться. И вообще все процессы в мире идут по пути снижения потребностей в крупных вложениях.

Мы идем по пути «здесь и сейчас»: если я хочу сегодня жить в центре, но не нахожу места для своего автомобиля, то я либо откажусь от автомобиля, либо найду место для парковки не в центре. Плюс велосипеды, самокаты — сейчас, посмотрите, по всему городу сколько их. Мы с детьми тоже часто ездим на самокатах — это и спорт, и удовольствие, и общение.

Важно, чтобы люди, планируя купить автомобиль, задумывались, куда будут его ставить и взвешивали, настолько ли он им необходим. Это культура думания на два шага вперед, а молодежь часто интуитивно чувствует многие моменты. Если я в 13 лет говорила папе, что хочу водить машину, то моему сыну это не приходит в голову, он с удовольствием ездит на велосипеде.

А возвращаясь к дворам, могу сказать, что у нас есть двор как ограниченная территория. И расширять ее мы не в силах. В то же время мы прекрасно понимаем, что «двор-парковка» — это совсем не тот вариант, который мы хотим реализовывать.

Венера Камалова старается и услышать позицию жильцов, и придерживаться проекта благоустройства двора

Фото из личного архива Венеры Камаловой

Жители часто не готовы к диалогу

— Уже в названии программы «Наш двор» заложена идея диалога и сотворчества представителей власти и горожан. Как она реализуется?

— Для меня стало открытием, что не только управляющая компания не всегда готовы к диалогу, но и сами жители тоже далеко не всегда к нему готовы. Семь лет я работала в аппарате уполномоченного по защите прав предпринимателей, и, сравнивая, вижу, что бизнес может четко сформулировать свой запрос.

Сейчас вижу, что это тонкая, сложная, неоднозначная материя. Один житель попросил скамейку, мы поставили, но на этом запрос никогда не завершится, потому что появится второй житель, которому эта скамейка мешает.

Я вообще людей очень люблю. Когда захожу на встречу с жителями, мне всегда интересна их позиция. И это именно не лабораторный интерес, а желание понять, каков их запрос, где мы не смогли помочь, а что в наших силах.

Очень сложные были переговоры по одному из дворов в Казани: четыре месяца администрация пыталась согласовать с жильцами проект. Мы организовали встречу и увидели, что они план-схему двора просто прочитали неправильно: не верно поняли расстояния, не смогли сами разобраться, какая зона за что отвечает и т. д. Большей частью это произошло потому, что все коммуникации с ними начинались с негатива, и это порождало трудности диалога.

Задача - услышать разные точки зрения и найти вариант, оптимальный для большинства жильцов

Фото пресс-службы президента РТ

— Как быть, если при обсуждении небольшая группа жильцов дома настойчиво требует чего-то, что явно не соответствует потребностям большинства. Плюс для вас как специалиста очевидно, что это предложение не является разумным решением? Но ведь это вы просили жителей высказать мнение на общем собрании, а значит, не можете его игнорировать.

— Да, часто бывает, что наиболее активные граждане пытаются продавить ту или иную идею. Ранее, когда работы проводились без проектов, возможно, такие мнения жителей учитывались. Но в рамках республиканской программы по каждому двору есть проект, и мы настаиваем, что наши принципы и подходы должны исполняться.

К тому же есть объективные ограничения для нововведений — это сети. Был, например, сложный случай в одном из дворов в Казани по улице Челюскина. Жители просили сделать большую парковку, и мы хотели удовлетворить это требование, но не получилось из-за того, что вся территория испещрена сетями. Иногда препятствием становятся деревья и иные факторы. Жители зачастую формулируют предложения, не учитывая их.

В каждом случае надо разъяснить людям ситуацию и согласовать с ними приемлемый вариант. Хорошо, если получится выслушать и позицию других жителей того же дома. Ведь такие группы активистов, как правило, не многочисленны, а мнение остальных жильцов дома может серьезно отличаться от их позиции. Наша задача как раз услышать разные точки зрения и найти вариант, оптимальный для большинства.

Команда программы «Наш двор» - весь Татарстан

Фото пресс-службы президента РТ

Команда программы «Наш двор» — вся республика

— Программа республиканская, масштаб впечатляет — и по количеству дворов и по объему финансирования. Сколько человек в вашей команде?

— Программой в течение пяти лет предусмотрен ремонт 6 775 дворов. В этом году сделали 1084 двора по всей республике, в следующем планируем столько же сделать. Мы уже занимаемся проектной работой на следующий сезон. Организуем выходы с дорожниками организациями, дендрологами, управляющими компаниями, проектировщиками во дворы, где они непосредственно анализируют ситуацию, буквально проходят ногами места будущего благоустройства.

А в нашей команде вся республика. За четыре месяца мы собрали около 15 тыс. обращений жителей и проработали их. И это в тот же период, когда мы делали тысячу дворов. Огромную работу ведем все вместе с минстроем, Главтатдортрансом, муниципалитетами, подрядчиками и т. д.

За нами непосредственно координация всех проектных работ и двор-дозор, как ребята сами себя назвали, это та команда архитекторов, которая следит за соблюдением принципов и подходов программы «Наш двор», согласовывает проекты благоустройства до того, как они пойдут в реализацию.

Во дворах Татарстана устанавливают исключительно новое детское оборудование

Фото пресс-службы президента РТ

Я не люблю слово «непросто»: чем сложнее, тем интереснее

— Пандемия помешала или наоборот, пока люди сидели дома, вы могли работать в пустых дворах?

— Дворы были заставлены машинами, поэтому работать мы не могли. Но мы провели съемку с воздуха всех дворов Казани и некоторых районов республики. Во-первых, это очень полезно в плане видения общей картины, а во-вторых, позволило уточнить некоторые частные моменты, например, мы увидели, сколько в том или ином дворе машин. Скажем, жители уверяли нас, что паркуются 200 автомобилей, а съемка показала, что даже с учетом незаконной парковки на зеленой зоне их не больше 100.

— Из того, что сделано в 2020 году, что вас больше всего радует?

— Радует, что мы справляемся с объемами. Для меня это первый такой проект. Знаю, что мои коллеги очень переживали, т.к. ранее в таких масштабах не работали. 2020 год объективно выдался очень сложным и с точки зрения наплыва обращений, и предвыборного периода, который повлиял, в том числе, на степень объективности жителей, порой пытавшихся спекулировать на ситуации.

— Все было непросто…

— Я не люблю слово «непросто»: чем сложнее, тем интереснее. Мне нравится работать в нестандартных условиях. А когда все становится более-менее понятно, ловлю себя на мысли, что уже скучно. Этот год как раз классный!

— Для вас он начался с крутого виража в профессиональном плане. Вас называли главным кандидатом на пост уполномоченного по правам предпринимателей, но пост занял другой человек. Как вы восприняли этот поворот ситуации?

Ответ на этот вопрос, а также разговор о «повестке дня» для малого и среднего бизнеса, реакции на стереотип «не женское это дело» и новом спортивном увлечении читайте в интервью Венеры Камаловой «Любовь к делу дает исключительные преимущества».

Беседовала Нина Максимова

В Татарстане оценили запасы охотничьих ресурсов на сумму 2,9 млрд рублей, что на 7% больше, чем в прошлом году. Об этом сообщил зампредседателя Госкомитета РТ по биоресурсам Рамиль Шарафутдинов во время выступления в Госсовете региона.

По его словам, увеличение произошло в том числе благодаря появлению двух новых видов охотничьих ресурсов в естественной среде обитания: маралов и пятнистых оленей. На сегодняшний день в естественной среде обитает более 500 особей этих видов. Всего в Татарстане насчитывается более 700 видов животных, из которых 81 вид относится к охотничьим ресурсам, отметил Шарафутдинов.

Ранее TatCenter писал, что «Центр цифровой трансформации Татарстана» заключил сделку на сумму 2,5 млн рублей, чтобы получить право использовать программное обеспечение зимнего маршрутного учета охотничьих ресурсов.

Шарафутдинов Рамиль Гумерович

Заместитель председателя государственного комитета РТ по биологическим ресурсам