Почему-то, идя по указанному адресу, я был уверен, что нам предстоит провести день вместе с представителем патрульно-постовой службы или кем-нибудь схожим, ведь где, как не на «земле», можно познакомиться с рутинной работой полицейского. Однако я оказался в так называемом ЭКЦ — экспертно-криминалистическом центре. Все объяснилось весьма просто — поскольку в проекте МВД участвуют студенты самых разных факультетов, то имеется возможность выбрать службу, максимально приближенную спецификой к учебе. Таким образом, студентка биофака КФУ Настя (а вместе с ней и я) оказались в ЭКЦ.

В итоге нашей рабочей площадкой стал экспертно-криминалистический отдел, который базируется в ОП «Гвардейский». Именно базируется, потому что на деле работает не только с этим отделом, а еще с тремя. Так, отделов полиции в нашем городе 17, а криминалистических — всего четыре.

Если честно, мне всегда казалось, что база криминалистов должна быть скорее похожа на пункт управления космическими полетами или как минимум на жилище некого супергероя: много оборудования и специально обученных ученых, играючи со всем этим обращающихся. Оказалось, все с точностью до наоборот. И по первому фактору, и по второму.

Никакого сложнейшего оборудования в экспертно-криминалистическом отделе нет. Но и острой надобности в нем, по словам начальника отдела Айрата Гарифьянова, тоже нет. В таком случае, в чем же заключается работа этой службы, и какой инструментарий они используют?

Как оказалось, территориальные подразделения экспертно-криминалистического центра выполняют так называемые традиционные виды экспертиз. К ним относится дактилоскопия, экспертиза холодного и метательного оружия, трассеологическая, почерковедческая, портретная, баллистическая экспертизы, технико-криминалистическая экспертиза документов. Более сложные экспертизы, например биологическая, проводятся в центральном отделе.

Посмеявшись над нашим удивлением от отсутствия гор техники, Айрат Рифович достает небольшую лупу: «Вот это, например, главный инструмент для анализа отпечатков пальцев». Но ведь мы, выросшие на фильмах про Джеймса Бонда, что отпечатки пальцев достаточно просто снять и отправить в компьютер — дальше машина все найдет сама! Оказывается, все сложнее. Действительно, существуют и специальная база отпечатков, и сравнивающая их программа. Но подбирает она лишь группу условно схожих отпечатков. А дальше начинается долгая и кропотливая работа эксперта — сравнение отпечатков и отбор нужных.

Для целого ряда других экспертиз требуется хоть и чрезвычайно умная, но доступная всем машина — ноутбук. И здесь главное — теоретические и практические навыки эксперта. Так, чтобы провести почерковедческую экспертизу, необходим скрупулезный анализ, который выявит силу нажима ручки, градус наклона шрифта и многое другое. Все, как говорится, по науке.

С портретной экспертизой, фактически, то же самое. Используя современные методы анализа (по большей части, не автоматизированные), эксперты-криминалисты могут идентифицировать лицо преступника с записи видеокамер или даже после некоторых изменений во внешности: будь то пластическая операция или банальное старение. Компьютер здесь выступает лишь инструментом.

Недавно казанским экспертам-криминалистам, в числе группы других, даже пришлось проводить графологическую экспертизу стихов Марины Цветаевой. Расшифровав почерк (а он в рукописи был крайне неразборчив), эксперты приступили к анализу художественного текста — чувствуется ли в нем рука, мысль и стиль мастера или это просто подделка? В итоге пришли к выводу, что оригинал.

В рамках небольшой экскурсии по отделу нам показали помещение, забитое старым оборудованием. В кабинете стоял огромный ящик с… пленочными фотоаппаратами всех марок и мастей: ФЭДы, Зениты, Зоркие и разномастные объективы и комплектующие к ним. Пережиток прошлого: фотосъемка места происшествия входила в обязанности эксперта. Здесь же обнаружилась комната, оснащенная всем необходимым для проявки пленки. Айрат Рифович заботливо перебирает камеры: «Когда-то я с них начинал. Представь, сколько времени и труда уходило на съемку и проявку!» Но особой горести в его голосе не слышно. Сейчас у этого оборудования непонятный статус: в музей отдавать пока рано — слишком мало времени прошло со времен их массового использования. А выкинуть — жаль…

Несмотря на то, что за весь день мы так и не смогли поехать ни на один вызов (их просто не было), криминалисты утверждают — работа полна рутины. Так, эксперт-криминалист входит в состав так называемой СОГ (следственная оперативная группа), где занимается осмотром места происшествия и несет на себе важную функцию изъятия вещественных доказательств.

Для выездов на происшествия у криминалистов есть специальный чемоданчик — даже несколько их видов. В таких чемоданчиках — перчатки, линейки, спиртовые и прочие растворы, словом, все необходимое, чтобы выявить максимум информации из минимума следов, оставленных на месте преступления.

Для выездов у криминалистов есть специальная машина. Не «бэтмобиль», конечно, но тоже неплохо оснащена. Внутри несколько ящиков с необходимым оборудованием и осветительные приборы — для работы в темное время суток.

Складывается впечатление, что для выполнения всех перечисленных экспертиз нужно иметь специальное образование (а лучше два). Тут нас ждал еще один сюрприз. Как оказалось, главное здесь — «чтобы человек был толковый». До принятия закона об экспертах, таковым вполне мог стать каждый желающий — всю необходимую информацию и навык он бы приобрел в процессе стажировки.

Сейчас все серьезнее — высшее образование все-таки необходимо. Какое — не уточняется. Обучение на месте все равно остается главным.

Александр Левин