Стартовало заседание 29 июня с того, что Совет Федерации не стал снимать с рассмотрения пакет резонансных антитеррористических законов — с предложением перенести рассмотрение «пакета Яровой» выступил сенатор Антон Беляков.

Беляков аргументировал свою позицию тем, что законы в пакете «очень дискуссионные». «Я просто предложил бы его более тщательно обсудить, выслушать мнение бизнеса, регионов», — сказал он, напомнив о многочисленных отрицательных отзывах на спорную инициативу. Однако сенаторы решили иначе, и спустя несколько часов резонансный антитеррористический «пакет Яровой — Озерова» все же дождался обсуждения.

Дискуссия, к слову, действительно выдалось жаркой. Однако детально предлагаем остановиться на моменте, который накануне взволновал татарстанскую общественность.

Напомним, 28 июня на итоговой перед каникулами сессии республиканского Госсовета первый президент РТ Минтимер Шаймиев, обеспокоенный трактовкой понятия «миссионерская деятельность», предложил Татарстану воздержаться от одобрения «антитеррористического пакета Яровой». Госсоветник рекомендовал депутатам и представителям РТ в СФ донести свою позицию до Совета Федерации. По мнению Минтимера Шаймиева, «закон Яровой-Озерова» был принят Госдумой в спешке, он оторван от реальности и его следует доработать.

Председатель парламента РТ Фарид Мухаметшин заявил тогда, что после правовой экспертизы донести позицию, высказанную Минтимером Шаймиевым, поручит членам СФ от Татарстана Олегу Морозову и Ильдусу Ахметзянову.

Интересно, что уже утром 29 июня пресс-служба Госсовета распространила сообщение, в котором обратила внимание общественности на тот факт, что официальных обращений в адрес Совета Федерации парламент Татарстана не направлял.

«Официально заявляем, что Государственный Совет не призывал сенаторов воздержаться от одобрения „пакета Яровой“ и не выступал в целом против антитеррористического пакета законопроектов», — говорилось в тексте сообщения.

Чуть позже смену риторики объяснила речь представившего пакет в Совете Федерации сенатора Виктора Озерова.

Достаточно подробно рассказав о сути антитеррористического пакета, парировав на многочисленные отрицательные отзывы бизнеса, общественности и профильных министерств (в частности, минкомсвязи Николая Никифорова), Озеров ответил и на претензии относительно спешки в принятии пакета, а также постарался развеять опасения уважаемых татарстанских коллег.

«Когда говорят о спешке принимаемого закона, позвольте отметить, что закон был внесен в Госдуму РФ 6 апреля, в первом чтении рассмотрен 13 мая, в окончательном — 24 июня. Все регламенты соблюдены», — констатировал автор.

Далее Озеров рассказал, что вчера у него состоялся телефонный разговор с экс-президентом Татарстана Минтимером Шаймиевым и с председателем Госсовета Фаридом Мухаметшиным. Времени объяснить всем верующим, что новые нормы никак не отразятся на обрядах традиционных в РФ конфессий, действительно не было, признал сенатор. А затем добавил, что законопроект призван «оградить наших граждан» от агитации со стороны приходящих в страну новых вероисповеданий.

Сенатор от Татарстана Олег Морозов после речи Озерова все же выступил с заявлением.

«Вы сказали, что закон не касается традиционных конфессий, традиционных обрядов. Но я читаю текст и, как вы знаете, многие обряды, сопровождающиеся молитвами, осуществляются вне культовых помещений, вне культовых заведений, а на дому. Что у нас в законе написано?

Распространение информации о своем вероучении, это первое… А далее, среди лиц, не являющихся участниками данного религиозного объединения. Кто будет определять, если обряд осуществляется на дому, это миссионерская деятельность или это то, что традиционно принято и в православии, и в исламе? Не будет ли правопримени
тель толковать произвольно эти нормы? Я хочу услышать ясный ответ".

Очевидно, ответ Озерова показался Морозову ясным, поскольку в дальнейшие прения сенатор от Татарстана не вступил.

«Олег Викторович, вы знаете, что я уважаю вас и как сенатора, и как юриста. В этой части хочу сказать, что прежде чем читать, надо посмотреть, что подразумевается под миссионерской деятельностью для этого закона. Если мы посмотрим закон о вероисповедании в РФ, там в п. 2, ст. 16 есть все обряды, которые совершаются зарегистрированными у нас в России общераспространенными религиозными организациями, — примирительно начал, было, Озеров, однако потом перешел «в наступление».

Мне Шаймиев вчера сказал: меня ты убедил, теперь всех мусульман убеди. Так вот, в этой части никакого отношения (к традиционным конфессиям и обрядам) закон не имеет. Закон имеет отношение к тем, кто только приехал и собирается заниматься у нас религиозной деятельностью. Тогда он должен зарегистрироваться в том или ином субъекте РФ, может действовать на территории только этого субъекта. У него должно быть удостоверение, что он представитель этой миссионерской организации. То, что касается всех наших обрядов, они как существовали, так и существуют", — заверил Морозова автор инициативы.

«Закрепили» сенаторы «безвредность» для традиционных конфессий «пакета Яровой — Озерова» заявлением Елены Мизулиной. Она заверила, что «проверила закон о свободе совести», а также предлагаемые пакетом поправки и убедилась, что «новый закон не распространяется на наши традиционные религиозные организации». «Здесь опасений нет», — сказала она.

Дискуссия подходила к логическому завершению. Сенаторы работали без перерыва и многие из них уже стремились перейти к голосованию. Результатом последнего стало одобрение большинством голосов пакета антитеррористических законов.

Юлия Амочаева

Фото: Совет Федерации