— Павел Абрамович, вы уже 10 лет занимаетесь микрофинансовым бизнесом. Что изменилось за эти годы, стало ли легче, или появились новые трудности? Каковы перспективы развития МФО сегодня?

 — Когда мы пришли на этот рынок, российских сетевых компаний не существовало в принципе. Мы стали первой российской микрофинансовой компанией и к 2007 году вышли в лидеры рынка практически по всем показателям. В 2002 году банки почти не кредитовали малый бизнес, и наше появление было насущной необходимостью. Не только микро, но и значительный процент малого бизнеса обращался к нам. До 2008 года наша компания развивалась так, как развиваются сегодня почти все микрофинансовые организации. Почти каждая из них выходит на рынок со своим монопродуктом, «деньги до зарплаты», «бизнес-займы»… Почти никто из них не прошел через кризис 2008—2009 годов. Наш опыт дал нам немало преимуществ. Сегодня мы единственная мультибрендовая компания. Только займовых продуктов у нас порядка двадцати позиций. Так же мы работаем с займами для физических и юридических лиц.

Любое развитие подразумевает усложнение деятельности. Сегодня банковское кредитование малого бизнеса сильно продвинулось вперед. Наиболее крупные малые предприниматели перешли от нас в банковский сектор. После принятия закона «О микрофинансовой деятельности и микрофинансовых организациях» количество МФО выросло в разы. На сегодняшний день зарегистрировано 2300 микрофинансовых организаций и 1500 кооперативов объединено в 10 СРО.

Однако я прогнозирую резкое снижение этого количества в самое ближайшее время. Произойдет оно за счет разорения большого числа организаций, имеющих гигантские просрочки, не выдерживающих уже существующих, достаточно либеральных, регулирующих требований. По некоторым неофициальным данным, 200 МФО, входящих в реестр, не представили очередной финансовый отчет, а 600 — сдали с очень серьезными ошибками.

— Как вы относитесь к высказанному президентом Национального партнерства участников микрофинансового рынка Михаилом Мамутой предложению о передаче МФО «забракованных» банками заемщиков? Не слишком ли велик риск для бизнеса?

— Повышенный риск микрофинансового бизнеса произрастает вовсе не из «забракованных» банками заемщиков. Мотивация заемщиков МФО отличается от мотивации банковских заемщиков. Риск порождается необходимостью удержать одно из основных преимуществ МФО перед банками — скорость выдачи займов. Быстрота при любых методах контроля всегда вызывает повышенные риски, что, конечно же, является причиной повышения кредитной ставки. Заемщик, имеющий в своем арсенале такую роскошь, как время на ожидание, не обращается за займом в МФО.

Пожалуй, этот бизнес не столько рискованный, сколько сложный, при всей своей кажущейся внешней простоте.

— Кстати, насчет скорости выдачи кредита… Сегодня уже существуют такие банковские продукты как Эlixir Бинбанка, обещающие принятие положительного решения о кредитовании в течение 60 секунд. Как такая тенденция может отразиться на рынке кредитования МФО?

— Предполагаю, что суммы таких кредитов, предназначенных для интернет-платежей, исчисляются лишь сотнями рублей. Поверьте человеку, выдавшему миллион займов на общую сумму в 27 млрд. рублей, если кто-то захочет выдавать кредиты даже в 50 тыс. рублей за 60 секунд, он плохо кончит! Никакие технологии не позволят обезопаситься от колоссальных просрочек и невозвратов при таком способе ведения бизнеса.

— По-вашему, должны ли существовать какие-то критерии, и если да, то какие, для работы МФО с почтой России?

— По моему глубокому убеждению, с почтой России могут и должны работать только крупные МФО, имеющие опыт работы с сотнями офисов. Почта России не должна выдавать займы от имени МФО, если в этом городе нет стационарного офиса этой организации, куда мог бы прийти клиент. Иначе с любыми своими проблемами клиент пойдет в почтовое отделение. Я считаю, что для работы с Почтой России обязательно должен быть разработан ряд критериев. Хотя бы, по капиталу, по количеству и величине выданных займов… Однако Почта России пока декларирует свою готовность к работе со всеми «желающими». Как с этим будет справляться оператор почтового отделения?

— Считаете ли вы возможным и необходимым ограничение деятельности МФО по верхнему пределу кредитной ставки?

— Ни в коем случае. И этом
у есть несколько причин.

В микрофинансировании нельзя считать процентную ставку «в годовых». Для лучшего понимания приведу образный пример. Предположим, вы опаздываете на самолет в Париж. Билет стоит 50 тыс. рублей. Вы ловите такси и просите поспешить.

— Мне придется нарушить правила, — говорит таксист.

— Нарушай, я оплачу, — отвечаете вы.

В результате вы успеваете на самолет, но счет, предъявленный таксистом, в 5 раз превышает номинал. Кажущиеся простыми подсчеты приводят вас к мысли о гигантских заработках таксиста.

Вот логика тех, кто рассуждает о миллионных процентах, получаемых МФО.

Как я уже говорил, высокая скорость выдачи кредита порождает повышенный риск, который, в свою очередь, закладывается в ставку. Но это краткосрочные кредиты!

Вторая причина повышенной кредитной ставки абсолютно объективна. Стоимость выдачи и обслуживания кредитов в 100 тыс. рублей и в $ 100 тыс. одинакова. Отсюда и издержки МФО на одного заемщика, значительно превышающие банковские.

К тому же законодательные ограничения имеют какой-то смысл, когда нет конкуренции. Но количество офисов МФО даже близко не подходит к количеству офисов того же Сбербанка, плюс ВТБ24, Альфа-банка… Если рядом есть офис, где дают кредит под 10% годовых, а где-то еще — под 100% — зачем нужны законодательные ограничения? Выбор очевиден.

Еще одной причиной высоких ставок является стоимость фондирования, которая для МФО гораздо выше, нежели для банков. К сожалению, существует непонимание банковским сообществом специфики микрофинансирования, непонимание того, что наши клиенты — это Небанковские клиенты. 80% из них просто не могут, по тем или иным причинам, получить банковский кредит. Если нас не будет, эти люди будут вынуждены обратиться на «черный рынок».

— Часто микрофинансовое кредитование именуют ростовщичеством. Согласны ли вы с такой интерпретацией движения?

— Повторюсь, вопрос фондирования МФО и их взаимодействия с банками является ключевым для развития отрасли. И здесь не только играют важную роль законодательство, прозрачность деятельности организаций, но и то, как это освещается в прессе. Если СМИ будут постоянно твердить: ростовщики, ростовщики, ростовщики, то многие банкиры, даже не вникая в проблему, откажутся кредитовать МФО.

Живой пример. Год назад по просьбе Сбербанка наша организация разработала программу кредитования нашей компании, которая не принята до сих пор.

— В одном из интервью вы сказали, что «чем больше будут вводиться ужесточения в регулировании на рынке, тем больше МФО будет уходить в тень». Вы имели в виду возврат к «лихим 90-м»? Поясните, пожалуйста, вашу мысль.

— Для занятия микрофинансовым бизнесом, по большому счету, достаточно тетради, карандаша и объявления с адресом, где можно получить деньги.

Вновь хочу привести пример из реальной жизни. Будучи на экскурсии в Париже, услышал историю о первой древнейшей профессии, узаконенной в Голландии и запрещенной во Франции и России. «Да, запрещено, но кварталы есть, приходите, покупайте шампанское. Принесет вам его выбранная вами девушка. Ну и стоить оно будет соответственно», — рассказывал экскурсовод.

Конечно, этот пример утрирован, но излишняя зарегулированность может привести к аналогичной ситуации.

Регулирование должно происходить исключительно рыночными методами. Ни в коем случае нельзя перечеркнуть наши многолетние усилия по выводу этого рынка из тени, его легализации.

— Власти практически полностью ликвидировали игорный бизнес, заботясь о «здоровье» нации. Психиатры неопровержимо доказали, что игромания — тяжелая болезнь. Они же утверждают, что и кредитомания является трудноизлечимым недугом. Как, по-вашему, не провоцирует ли необыкновенная кредитная доступность, предлагаемая МФО, чрезмерный рост запросов граждан, несоизмеримый с их реальными доходами, тем самым являясь катализатором распространения «заболевания»?

— Да, это явление существует. Но в нашей компании, если мы видим такого клиента, мы сразу отсекаем его, не выдаем ему кредит, даже если он готов нам платить.

— Как вы определяете, что клиент кредитоман?

— А это наши секретные технологии…

Bankir.Ru