Кризис подогрел интерес к исламской модели банковского бизнеса. Некоторые эксперты полагают, что она лишена недостатков англо-саксонской модели. Другие полагают, что исламский банкинг — лишь дань условности…

Что представляет собой сегодня исламский банкинг? Возможно ли применить «иной путь» на российском рынке? Реально ли сочетание двух моделей?

На эти и многие другие вопросы читателей ответили эксперты.

Online-конференция прошла накануне второго Международного саммита исламского бизнеса и финансов, который состоится в Казани с 27 по 29 июня.

Главной целью мероприятия является содействие развитию экономических и финансовых отношений участников предпринимательской деятельности в соответствии с Исламскими принципами. Организатором саммита выступил Некоммерческий Фонд Развития Исламского Бизнеса и Финансов. В мероприятии примут участие представители финансовых организаций, инвесторы, бизнесмены, представители органов государственной власти, ученые из России, стран СНГ, Европы, стран Юго-Восточной Азии и Ближнего Востока.

Список экспертов:

	Эмиль Асхадуллин, член правления ЗАО «Булгар банк» (Казань)
	Ян Арт, главный редактор портала Bankir.Ru, вице-президент Ассоциации кредитных брокеров, к.э.н. (Москва)
	Олег Иванов, вице-президент Ассоциации региональных банков России (Москва)
	Искандер Исхаков, исполнительный директор Российского центра исламской экономики и финансов (Казань)
	Айдар Каримов, исполнительный директор ООО «Зам-Зам+» (исламский экономический консалтинг), (Казань)
	Максим Осадчий, начальник аналитического управления Банка корпоративного финансирования (Москва)
	Линар Якупов, генеральный директор ИФК «Линова», президент некоммерческого Фонда развития исламского бизнеса и финансов

Вопросы читателей:

Существуют ли в России или Татарстане банки, работающие по исламской модели? Какие услуги они предоставляют? Руслан Гатауллин г. Казань

Максим Осадчий:

— Не существуют, по крайней мере, официально. В 2006 г. была отозвана лицензия у единственного российского банка, «Бадр Форте Банка», позиционировавшего себя как исламский банк. Однако в отчетах о прибылях и убытках этого банка можно обнаружить информацию о том, что он получал и платил проценты.

Айдар Каримов:

— Данный вопрос следует разделить на несколько пунктов:
а) Исламская модель привлечения денежных средств в России, насколько нам известно, на сегодняшний день не представлена. Хотя можно сделать оговорку о практике привлечения вкладов без начисления процентов в некоторых банках. Например, в Дагестане, на таких условиях один из банков выпускает дебетовые карты.
б) Исламская модель размещения денежных средств включает в себя в том числе инструмент проектного финансирования, что в редких случаях можно встретить в российских банках.
в) Оказание прочих услуг банком, за которые взимается комиссия (расчетно-кассовое обслуживание и т. д.) в исламских банках практикуется аналогично российской практике.

Эмиль Асхадуллин:

— Рядом российских банков предпринимались попытки разработки и запуска отдельных продуктов, соответствующих принципам исламской экономической модели, однако, насколько нам известно, комплексно к решению данного вопроса никто не подходил.

Линар Якупов:

— На данный момент банков, работающих по исламской модели, в России нет.

Насколько востребовано на рынке такое направление как исламский банкинг? Адель Г. г. Казань

Максим Осадчий:

— Чрезвычайно востребовано. Мусульмане склонны потреблять не только халяльные продукты питания, но и халяльные финансовые услуги. Активно увеличивается количество исламских банков и как на дрожжах растут их активы. Многие иностранные банки, не являющиеся исламскими, предлагают исламские банковские продукты. Например, в некоторых западных банках есть специальные «окна» для мусульман. Практикующие мусульмане, чтобы не нарушить запреты Корана, предпочитают обращаться к услугам исламских банков. В России мусульманское население составляет около 25 млн чел., из которых практикующие мусульмане составляют около 8%, т. е. около 2 млн чел. Это вполне интересный контингент для развития исламских банков. Вакуум на рынке исламских банковских услуг в России позволит первопроходцам получать высокие прибыли.

Айдар Каримов:

— В зависимости от типа стейкхолдеров интерес к исламскому банкингу можно оценить по-разному:
а) исламский банкинг как бизнес начинает привлекать внимание отдельных банковских организаций, среди которых есть такие крупные, как Сбербанк, ВТБ и пр.
б) исламский банкинг как политический флаг спекулируется широким кругом политиков.
в) продукты исламского банкинга вызывают интерес с академической точки зрения. Реальный спрос на продукты исламского банкинга в настоящее время минимален в относительном выражении. Однако тенденция повышения интереса к теме позволяет сделать вывод о востребованности исламских банковских продуктов в отдельных регионах страны до уровня открытия небольших банков уже в перспективе 2−3 лет.

Эмиль Асхадуллин:

— В условиях, когда весь мир испытал на себе последствия кризиса и сейчас пересматриваются основы экономической системы — очень востребованы, что мы и видим на примере опыта применения исламских инструментов в Европе, Ближнем Востоке и Юго-Восточной Азии. Интересно отметить, что для минимизации последствий кризиса были применены ограничения, предусмотренные исламской экономической моделью. Например для сокращения волатильности фондового рынка и предотвращения его резкого обрушения был применен запрет на короткие продажи — сделка, которая не соответствует принципам шариата.

Линар Якупов:

— В продуктах исламского банкинга больше всего нуждается малый и средний бизнес. Мусульмане с каждым годом становятся экономически активными, что и будет формировать спрос на исламский банкинг. На российском рынке востребованность в данном направлении формируется, основываясь исключительно на религиозных потребностях, что не позволяет другим игрокам понять важность и актуальность исламского банкинга. Азиатский, европейский или западный рынки развиваются в данном направлении именно с пониманием, что исламские продукты — альтернатива существующим банковским, которые могут использовать не только мусульмане. Это реальные рабочие инструменты.

Олег Иванов:

— Востребованность данного направления не следует пока переоценивать. В рамках подготовки к традиционному банковскому Форуму в Сочи Ассоциация проводит опрос банков-членов, задавая вопрос о том, какова, по их мнению перспектива увеличения спроса на данные продукты. К сентябрю у нас будет результат.

Важно отметить еще одно обстоятельство. Развитие рынка во многом будет определяться активностью исламских финансовых институтов, готовых развивать это направление в России. Если говорить о спросе на данный продукт, то следует отметить гибкость исламских потребителей. Они готовы использовать традиционные кредитные продукты, получая банковские кредиты и уплачивая проценты. При этом они полагают, что шариатский запрет распространяется не на уплату процентов, а на их взимание.

Вопрос к г-ну Якупову. Bankir.Ru сообщил, что Ваша компания стала инициатором второго Международного саммита исламского бизнеса и финансов, который на днях открывается в Казани. Расскажите немного подробнее — какова цель этого мероприятия. Загидулин Ильнар г. Казань

Линар Якупов:

— Инициатором второго международного саммита исламского бизнеса и финансов стал Некоммерческий фонд развития исламского бизнеса и финансов. Kazan Summit 2010 — это уникальная платформа для определения перспектив развития международных экономических отношений между Россией и мусульманскими странами, налаживание сотрудничества в сфере прямых инвестиций частного сектора России и мусульманских стран, проведение публичных обсуждений и выработка рекомендаций в области функционирования Исламской финансовой системы.

Основная цель Kazan Summit 2010 — содействовать развитию экономических и финансовых отношений участников предпринимательской деятельности в соответствии с Исламскими принципами.

Если исламская банковская модель получит «прописку» в России, станет ли она преимущественным уделом отдельных регионов страны по этническому признаку? Оксана Коршанова г. Самара

Максим Осадчий:

— Разумеется, ведь исламскому банку не выгодно работать в регионе с малой концентрацией мусульманского населения.

Искандер Исхаков:

— Исламские финансы будут представлены в тех регионах, где существует соответствующий спрос. Т.к. основными пользователями исламских финансовых услуг являются мусульмане, то и соответствующие институты будут представлены в регионах, где количество мусульман будет удовлетворять уровню спроса.

Айдар Каримов:

— Исламская банковская модель — такой же участник рынка, как и любая другая модель. Если ее применение будет экономически более привлекательным, она получит свое развитие вне зависимости от этнического или религиозного признака. Об этом свидетельствует, например и то, что исконно «неисламские, не арабские» страны (Германия, Англия, пр.) активно используют отдельные инструменты исламской банковской модели.

Хотя нельзя не признать тот факт, что для практикующего мусульманина в настоящее время альтернативой исламской банковской модели является лишь отказ от большинства инструментов традиционной банковской системы. Это означает, что по религиозному (неэтническому) признаку спрос на исламскую банковскую модель основан на внеэкономических принципах.

Эмиль Асхадуллин:

— В случае запуска, исламский банкинг, конечно, начнет работу с регионов, традиционно исповедующих Ислам. А вот уже география и скорость распространения будут зависеть от успешности этого бизнеса в России. Европейская и малазийская практика показывает, что сам по себе исламский банкинг интересен не только мусульманам. Так, например, Лондон становится крупнейшим мировым центром исламских финансов, а в Малайзии около 30% клиентов исламских банков не являются мусульманами.

Ян Арт:

— Думаю, этот вариант был бы крайне негативен для таких регионов, ибо привел бы к финансовой автаркии. Исламская финансовая модель либо должна быть адаптирована на всей территории страны, либо не внедряться.

Каковы отличительные особенности исламской модели банковского бизнеса? Оксана Новикова г. Казань

Максим Осадчий:
— По меньшей мере, четыре ключевых отличия:
1. отказ от процентов;
2. участие банкира в прибыли заемщика;
3. запрет финансирование азартных игр;
4. запрет финансирования производства и торговли алкоголем, наркотиками, табаком и свининой.

Искандер Исхаков:

— Главная отличительная особенность — в том, что модель исламского банкинга должна соответствовать нормам исламского права, которое в вопросах финансовых отношений имеет некоторые отличия от светского права. Одним из главных отличий можно выделить запрет на ростовщичество, который означает запрет на получение какой бы то ни было прибыли с долга, т. е. запрещены ссудно-процентные отношения. Вместо этого исламским банкингом используются модели долевого финансирования — основанные на принципе распределения прибылей и убытков, и различные формы торгово-лизингового финансирования, которые имеют свои особенности.

Айдар Каримов:

— Я бы выделил два основных принципа:
1. Принятие людьми позиции доверенных распорядителей имущества Всевышнего во всех решениях, связанных с банковской деятельностью (взамен существующего сейчас гипертрофированного чувства собственности на имущество).
2. Принцип разделения прибыли и убытка неотъемлемый в ЛЮБОМ типе договорных отношений.

Эмиль Асхадуллин:

— Основными отличительными особенностями исламской модели банковского бизнеса являются:
— отсутствие ссудного процента;
— принцип распределения прибыли при финансировании между заемщиком и инвестором.

Какова вероятность появления Исламских банков в России? Насколько мне известно, для этого необходимо изменить конституцию РФ (кредит на основе платности). От кого зависит появится ли Исламский банкинг в нашей стране и что для этого предпринимается? Гайнетдинов Айрат г. Казань

Максим Осадчий:

— В конституции РФ отсутствует обсуждение понятия кредита. Так что для внедрения исламских банков основной закон менять не нужно. А вот гражданский кодекс, а также банковские законы и инструкции надо будет менять существенно. Вот, например, как трактуется понятие вклада гражданским кодексом РФ: «По договору банковского вклада (депозита) одна сторона (банк), принявшая поступившую от другой стороны (вкладчика) или поступившую для нее денежную сумму (вклад), обязуется возвратить сумму вклада и выплатить проценты на нее на условиях и в порядке, предусмотренных договором». Есть также очевидные нюансы, связанные со ставкой рефинансирования ЦБР.

Искандер Исхаков:

— На данный момент законодательство РФ препятствует появлению исламских банков, поэтому таковых пока не существует. Однако существуют другие юридические формы, в рамках которых сейчас происходит попытка реализовать механизмы исламского финансирования: ПИФы (Фонд «Халяль» компании БКС), кредитно-потребительские кооперативы (КПК «Аманат» в Казани), товарищества на вере (ТНВ «Юмарт-Финанс», Казань). На мой взгляд, реализация исламских финансов в России не обязательно должна привязываться к банковской форме, существуют и другие возможности её полноценной реализации.

Айдар Каримов:

— Инвестиционный банк в рамках российского законодательства в состоянии осуществлять перечень операций, не противореча исламской банковской модели. Однако такие моменты, как уровень транзакционных издержек, налоговое законодательство делает ряд легальных в России «исламских» банковских инструментов гораздо менее привлекательными с экономической точки зрения в сравнении с существующими банковскими продуктами.

Появление исламских банков в России зависит от их потенциальной экономической эффективности и спроса на продукты исламского банка.

Есть ли в исламской модели практика секьюритизации кредитных портфелей? И, если есть, то как она отличается от англо-саксонской? И согласуется ли это с запретом на сделки с недостаточно определенными условиями («гарар»)? В мусульманском праве есть практика применения «хийал» — разных юридических уловок, направленных на достижение не слишком соответствующих шариату целей. Не возможен ли перекос в этом смысле, когда под другими названиями будут фигурировать обычные банковские продукты? И тогда всё начинание превратится лишь в рекламный трюк. Если при предоставлении финансирования банк участвует в бизнесе «заемщика» («партнера»), то исчезает ли надобность в залоге, как одном из традиционных инструментов западной кредитно-процентной системы? Медведев Сергей г. Новосибирск

Максим Осадчий:

— Секьюритизация активов — обязательное условие выпуска исламских облигаций, так как исламские ценные бумаги должны представлять собой имеющее ценность имущество.
Залог используется исламскими банками, но только в форме покупки банком залога с последующей продажей по более высокой цене.

Искандер Исхаков:

— Практика секьюритизации кредитных портфелей среди исламских финансовых институтов (ИФИ) на данный момент существует. Однако важным условием является то, что эмитированные в результате ценные бумаги не могут продаваться по цене отличной от номинала — т.к. продажа долга по цене отличной от номинала является ростовщичеством. Поэтому в большинстве стран эта практика не распространена. Однако регулирование исламских финансов некоторых стран, например Малайзии, ссылаясь на позицию юридическо-правовой школы имама аш-Шафии (распространённой в этом регионе), допускает продажу долга по цене отличной от номинала — и поэтому практика секьюритизации кредитных портфелей там распространена. Однако множество местных правоведов не одобряет подобную практику и утверждает, что для неё нет основы в мазхабе имама аш-Шафии

Перекос, о котором Вы говорите, вполне возможен и, к сожалению, на данный момент имеет место быть, вопрос секьюритизации кредитных портфелей — лишь один из примеров.

По поводу залога при долевом финансировании. В данном случае клиент не является заёмщиком, а потому у него отсутствуют долговые обязательства перед ИФИ. В этом случае ИФИ могут использовать залог лишь на условиях защиты от халатного отношения или намеренного причинения вреда бизнесу.

Эмиль Асхадуллин:

— С учетом того, что в исламском банкинге отсутствует кредит в традиционном его понимании, ответ на вопрос отрицательный. Однако, в исламской экономической модели имеются продукты и инструменты позволяющие производить процедуру секьюритизации активов, естественно с учетом всех ограничений, накладываемых Шариатом.

Каковы перспективы применения исламских финансовых инструментов отечественными компаниями в целях привлечения капитала на международных фондовых рынках? Тимур г. Казань

Максим Осадчий:

— Если эмитентом этих инструментов будет выступать оффшор (SPV), созданный российской компанией, то каких-либо трудностей не вижу.

Айдар Каримов:

— У всех на слуху ожидаемый выпуск Сукук со стороны ВТБ. Ждем. Подобные планы есть и в других организациях, которые на сегодняшний день еще не опубличили свои намерения.

Эмиль Асхадуллин:

— Такие перспективы есть и спрос на такие финансовые инструменты растет. Насколько нам известно, ВТБ планирует выпустить сукук — исламские облигации. После закрытия западного рынка капитала вначале кризиса, крупнейшие российские компании обратили взор на традиционно богатый Ближний Восток. Но для того, чтобы ближневосточные инвесторы могли инвестировать в российскую экономику — нужно уметь правильно принять эти инвестиции. Для этого нужны соответствующие инструменты.

Ян Арт:

— Вопрос заключается скорее в оценке инвестиционных возможностей тех финансовых структур, которые хотят работать по модели исламского банкинга.

Вопрос Искандеру Исхакову и Линару Якупову: почему ни в Москве, ни в Казани, ни в других крупных городах России, где существует большой неудовлетворенный спрос, до сих пор не существует ни одного банка, практикующего исламские методы? Каковы, на Ваш взгляд, основные причины этого? Может быть, не хотят повторения судьбы «Бадр-Форте Банка»? Булат Хаертдинов г. Москва

Линар Якупов:

—Компетентные игроки уже давно поняли, что необходимо забыть о «судьбе» Бадр-Форте банка. Можем поделиться, что некоторые московские и региональные банки предпринимали и предпринимают шаги по разработки и внедрению исламских банковских продуктов. Неудовлетворенный спрос, о котором Вы говорите, к сожалению, всего лишь слова. Очень многие мусульмане на данный момент не готовы пользоваться исламскими банковскими продуктами. Для банков это огромный риск — есть предложение, но нет спроса.

Вопрос к Линару Якупову: как Вы думаете, существуют ли какие-либо специфические черты в коллекторской деятельности в рамках исламской модели банковского бизнеса? Может ли для взыскания, например, корпоративных долгов использована возможность объявления о неисполнении обязательств во время пятничной молитвы? Дмитрий Жданухин г. Москва

Линар Якупов:

— Думаю, что данный вопрос нужно задать исламским правоведам, так как он затрагивает этические принципы. Тем более, что цели пятничной молитвы совершенно иные.

Оцените, пожалуйста, перспективы развития рынка исламского банкинга в России — темпы прироста аудитории, объемы средств в обороте этой системы. Тимофей Лапин г. Москва

Максим Осадчий:
— До внесения соответствующих поправок в законодательство развитие исламского банкинга в России маловероятно.

Искандер Исхаков:

— По этому вопросу рекомендую ознакомиться с исследованием РЦИЭФ.

Вопрос г-ну Осадчему. Возможна ли замена банковского процента участием в распределении прибыли кредитуемого предприятия? Мирон Бурдо Степанович г. Калининград

Максим Осадчий:
— Именно такая замена и является одной из основ исламского кредита. Однако для использования этой методологии в России необходимы серьезные изменения банковского законодательства.

Насколько, на ваш взгляд, принципы функционирования исламского банкинга адаптивны к возможностям финансирования инновационных проектов в экономике? Юлия Уханова г. Москва

Искандер Исхаков:

— Одной из распространенных практик финансирования инновационных проектов в традиционной экономике являются прямые инвестиции, получаемые от венчурных фондов, фондов прямых инвестиций или бизнес-ангелов. По сути, эта форма финансирования является основной, если инновационный процесс осуществляется в рамках стартапа отдельного предпринимателя, а не в стенах крупной корпорации. Прямые инвестиции же являются одной из базовых форм исламского финансирования, поэтому при условии, что исламские финансы функционируют не просто исключительно в качестве маркетингового хода, то они будут являться весьма приемлемым источником финансировании инновационных проектов.

Эмиль Асхадуллин:

— С учетом того, что финансирование инновационных проектов осуществляется таким же образом, как и финансирование иных проектов, считаем, что исламский банкинг может быть легко адаптирован к финансированию проектов любого направления разрешенного исламом.

Ян Арт:

— В определенной степени принципы исламского банкинга схожи с принципа венчурного финансирования. В этой части, скорее всего, они вполне адаптивны.

Возможно ли, по вашему мнению, развитие халяльной индустрии в России? Владимир Зорин

Эмиль Асхадуллин:

— Халяльная индустрия — совокупность товаров и услуг под маркой Халяль, уже развивается. Так, например, крупнейший в Татарстане производитель курятины ООО «Челны-Бройлер» увеличил объемы производства халяльной продукции в 60 раз. В планах — удвоение объемов производства уже в 2010 году. Продукция Челны-Бройлер реализуется в 14 регионах России. Это показатель востребованности этого сегмента рынка. Основывается такой рост, прежде всего, на росте самосознания мусульманской части населения России. Дальнейший рост будет поддерживаться за счет немусульманской части населения ввиду традиционно высокого качества продукции, выпускаемой под маркой халяль.

Линар Якупов:

— Безусловно! Халяльная индустрия в России набирает обороты. Уже то, что многие российские комбинаты, фабрики, наравне с традиционным ассортиментом, выпускают халяльную продукции, говорит о развитии данного сегмента и об экономической выгоде.

Нужно понимать, что халяль довольно широкое понятие, это и одежда, и продукты питания, и услуги и пр.

В пример можно привести Казанский Халяльный Хаб (Центр) — это первый в России глобальный транспортно-складской узел для работы с товарами «Халяль» на территории России и стран СНГ. Целью данного центра является увеличение объемов экспорта/импорта и производства товаров и услуг халяль.

В Балтасинском районе строится Халяльный Индустриальный Парк, который позволит частным подворьям участвовать в данном процессе.

Кроме того, в Казани впервые проводится ярмарка Kazan Halal 26−28 июня, у нас есть не только республиканские, но и экспоненты из других регионов. В рамках ярмарки запланирован Форум халяльной индустрии по проблемам и перспективам развития данного сегмента.

Вопрос к главному редактору Bankir.Ru Яну Арту. В прошлом году на конференции, организованной агентством Русрейтинг, вы очень резко высказались в адрес модели исламского банкинга. Почему? Геннадий Львович г. Москва

Ян Арт:

— Я резко высказался не в адрес самой модели, а в адрес тех финансистов и околофинансистов, которые с упоением кликушествуют по поводу краха «западной» финансовой модели. Глупо полагать, что «западная» модель рухнула, а вот исламская теперь — «наше все». «Западная модель» является всемирной, доминирующей, по ее канонам работает 95% мирового капитала. Если смотреть на исламский банкинг как на противопоставление «прогнившему» Западу — ничего хорошего не получится.

Какие крупные исламские банки, на ваш взгляд, могли бы потенциально работать на российском рынке? Юлия Уханова г. Москва

Максим Осадчий:

— Те из них, что не связаны с финансированием терроризма. Вряд ли Al Shamal Islamic Bank будет допущен в Россию.

Приходилось слышать мнение, что исламский банкинг — это всего лишь упаковка тех же кредитных процессов под другим соусом. Есть ли доводы, опровергающие это мнение? Валерий Урядов г. Москва

Максим Осадчий:

— Не совсем. Если бы не было никаких отличий, то исламские банки не преодолели бы кризис так успешно, в отличие от банков западной модели. Исламский кредит ближе к проектному финансированию.

Искандер Исхаков:

— Существует практика ряда исламских банков, для которых подобная оценка, на мой взгляд, вполне обоснована. Однако существует и другая практика — основанная на принципе разделения прибылей и убытков финансируемого бизнеса, которая, по моим оценкам, больше распространена в небанковских ИФИ. На мой взгляд, то, что долевое финансирование принципиально отличается от долгового в доводах не нуждается.

Эмиль Асхадуллин:

— Мы считаем, что данное мнение ошибочно. Исламская и традиционные экономические системы различаются в подходе к ведению бизнеса.

Некоторые продукты исламской экономической модели можно ошибочно принять за традиционные кредитные продукты в новой упаковке, однако стоит обратить внимание на принцип, лежащий в основе продукта. В частности сделка продажи в рассрочку (мурабаха) сопоставима с потребительским кредитованием, однако эти продукты базируются на разных принципах. Так, например, не применение ссудного процента, при структурировании сложных финансовых продуктов позволяет добиться значительной устойчивости системы.

Ян Арт:

— Да, такой риск есть. Назовите кредит инвестицией и сделайте вид, что все — новая модель. Именно поэтому, на мой взгляд, к внедрению исламской финансовой модели надо относиться с осторожностью, дабы избежать риска зациклиться лишь на «упаковке».

Возможно ли развитие двух параллельных контуров финансового рынка — восточного и западного? Елена Старенко г. Минск

Максим Осадчий:

— Так и происходит, однако пока активы исламских банков составляют только 0,5% мировых банковских активов, а общая стоимость выпущенных исламских облигаций (сукук) составляет всего 0,1% мирового объема облигаций.

Искандер Исхаков:

— Если имеется в виду западная и исламская финансовые модели — то, безусловно, возможно. По сути, на данный момент эта практика существует в более чем 70 странах мира, где ИФИ действуют наряду с традиционными финансовыми институтами. Одна-две страны (Иран и Судан) провозглашали запрет ростовщических финансовых отношений, однако каков результат судить сложно.

Эмиль Асхадуллин:

— Возможно. Просто эти два контура будут жить индивидуальной жизнью.

Ян Арт:

— Нет, невозможно. Контур мировой финансовой системы един. Другое дело, что он может и должен допускать многообразие форм и инструментов. Если же рассматривать восточные и западные формы как противопоставление — дело закончится политиканством, а не финансами.

Некоторые авторы пишут, что исламские банки почти не пострадали во время кризиса, другие, что отчетность исламских банков успешно маскирует проблемы. Каков ваш взгляд на эту проблему? Евгения Марченко г. Москва

Максим Осадчий:

— Статья, о которой Вы говорите, — не слишком серьезное основание для такого заключения. Гораздо серьезнее тот факт, что ни один исламский банк не обанкротился в ходе кризиса.

Искандер Исхаков:

Вам не кажется, что исламский банкинг более реально может развиваться в рамках проектов по микрофинансированию, кредитной кооперации — то есть вне банковских лицензий? Тимофей Лапин г. Москва

Искандер Исхаков:

Направлений же для такого развития множество, это могут быть инвестиционные фонды, сообщества — бизнес ангелов, коммандитные товарищества, различные формы кооперативов и т. д.

Вопрос к г-ну Иванову. Насколько нормы российского финансового права позволяют применять в России методику исламского банкинга? Не видите ли вы противоречий этой модели со сложившейся практикой? Юлия Уханова г. Москва

Олег Иванов:

— Действительно, понятие «исламский банк» имеет мало общего с кредитной организацией, как она описана в Законе о банках и банковской деятельности. Однако в рамках деятельности банковских групп предложение населению альтернативных (исламских) финансовых продуктов вполне возможно. Для этого банк должен создать специализированное дочернее хозяйственное общество.

Другая задача состоит в том, чтобы в договорном праве найти форму для мурабахи, мударабы, иджары и т. д. По мнению экспертов, данные правовые трудности преодолимы путем толкования общих положений о свободе договора.

Наконец, на практике наиболее сложным оказывается точное следование нормам налогового права. Здесь и кроются наибольшие сложности.

Ассоциация «Россия» считает, что на первом этапе необходимо наметить цели и задачи развития исламского банкинга в финансово-политическом документе — Стратегии развития банковкого сектора России до 2015 года. А затем приступать к практической реализации намеченного права. Эта тема должна также получить отражение в Концепции создания международного финансового центра.

В течение первых трех месяцев 2024 года в бюджет республики поступило 4,9 млрд рублей от платных услуг, предоставленных государственными и муниципальными учреждениями. Это на 542,2 млн больше, чем за аналогичный период предыдущего года.

Доходы от государственных учреждений составили 3,27 млрд рублей, от муниципальных учреждений — 1,64 млрд рублей.

Напомним, за первые три месяца 2024 года доходы консолидированного бюджета Татарстана достигли 149 млрд рублей.