России в течение четырех-пяти лет необходим конвертируемый, свободно обращающийся за границей рубль — такое заявление сделал в понедельник на пресс-конференции замминистра финансов Алексей Улюкаев. По сути, представитель Минфина продолжил мысль, высказанную Владимиром Путиным в послании Федеральному собранию. Впрочем, по мнению экспертов, введение конвертируемого на мировом уровне рубля в ближайшие пять-семь лет для России едва ли возможно и даже опасно. Вообще, популярные в последнее время политические призывы к «крепкому рублю» имеют мало общего с реальностью. «Крепкий» относительно иностранных валют рубль, не подкрепленный ростом экономики, лишь навредит отечественным компаниям. Поэтому сейчас, по мнению экономистов, правительству и ЦБ следует придерживаться сбалансированного подхода к курсу рубля и параллельно продолжать структурные реформы для повышения конкурентоспособности экономики.

В послании парламентариям Владимир Путин заявил, что в будущем россиянам при выезде за границу в идеале будет нужен лишь паспорт и запас российских рублей. В принципе, пожелание президента уже выполняется, но лишь отчасти. Сейчас россияне могут свободно путешествовать с российскими рублями практически по всем странам СНГ, но не дальше.

Заместитель руководителя «Центра Развития» Андрей Клепач:

— Для того чтобы в какой-то стране рубль был конвертируемым, нужно, чтобы Россия инвестировала в эту страну, чтобы там был спрос на российские товары, и чтобы за них могли платить рублями, а не долларами.

В более отдаленных странах рублевый оборот в обозримом будущем вряд ли будет столь же активным. Впрочем, отмечает Клепач, экономических ограничений на введение конвертируемости рубля в отдельных странах практически нет.

Более того, шаги к введению двусторонней конвертируемости с другими странами уже предпринимаются.

Экономист Альфа-Банка Наталья Орлова:

— Учитывая стабильность макроэкономической ситуации в России, на уровне бизнеса обсуждаются проекты введения двусторонней конвертируемости с теми странами, с которыми у России большой товарооборот или сильные туристические потоки.

Подобные идеи есть в отношении Турции, стран СНГ и Восточной Европы. Предложения бизнес-сообщества по двусторонней конвертируемости, скорее всего, в скором времени будут направлены в правительство и, вероятно, получат там поддержку. Однако и в послании Владимира Путина, и в выступлении Алексея Улюкаева имелась в виду конвертируемость рубля в мировых масштабах, а не в рамках «ближнего» зарубежья и единичных стран «дальнего».

Наталья Орлова:

— У России серьезные амбиции на участие в мировой экономике, что немыслимо без крепкой конвертируемой валюты. Но это примерно то же, что и вступление в ВТО — шаг, который мы хотим сделать, чтобы повысить свою значимость. Но сделать его мы сможем только тогда, когда позволят экономические условия. Конвертируемость рубля в ближайшие два-три или четыре года без продолжения структурных реформ представляется маловероятным и самоубийственным шагом.

По мнению экономиста Альфа-Банка, мировая конвертируемость рубля может стать реальностью не раньше 2008−2010 года. При введении конвертируемости спрос на валюту может резко возрасти, так как в этом случае компании в разных странах будут больше торговать между собой именно за рубли. А рост спроса на валюту вызовет рост ее реального курса, что может привести многие отечественные компании к банкротству, отмечает Наталья Орлова.

Вообще, призыв Владимира Путина к «крепкой» национальной валюте звучал скорее как политическое заявление, нежели экономическая установка. Безусловно, рядовому потребителю, возможно, было бы приятно покупать американские доллары, как в старые добрые времена — по 60 копеек за штуку. Однако это лишь психологический момент, который имеет мало общего с экономической реальностью. «Это ключевой момент — рубль не может быть сильнее российской экономики», -говорит Андрей Клепач. По его расчетам, за 2003 год реальный курс рубля (или, иными словами, его покупательная способность, определяемая как превышение инфляции над девальвацией рубля) вырастет примерно на 13\%, что совершенно не соответствует темпам роста экономики. «Для того чтобы валюта была крепкой, должна быть конкурентоспособной экономика», — соглашается Наталья Орлова.

Одним из важнейших показателей конкурентоспособности экономики является рост производительности труда. По мнению Андрея Клепача, для того чтобы рост реального курса рубля не мог навредить экономике, производительность должна расти как минимум теми же темпами, что и реальный курс, — а на самом деле она растет лишь на 3−4\% в год. «Необходимо, чтобы производительность росла на 5−6\% в год, укрепление рубля замедлилось до 3−4\%, а инфляция — в идеале до 4−5\%», — полагает Андрей Клепач.

В последнее время многие эксперты возлагают бремя ответственности за укрепление реального курса рубля на Центральный Банк. Впрочем, вина ЦБ в этом не столь уж велика. Ведь тот официальный курс, который ЦБ публикует каждый день и на который ориентируются обменные пункты, — это номинальный курс, который лишь косвенно соотносится с реальным курсом.

Наталья Орлова:

— Реальный курс рубля растет, когда инфляция опережает снижение номинального курса. Иными словами, когда цены, а следовательно, и издержки компаний растут быстрее, чем выручка, которая растет пропорционально снижению номинального курса.

Таким образом, для ограничения роста реального курса можно либо контролировать инфляцию, либо девальвировать рубль. Последствия резкой девальвации — в первую очередь социальные — мы имели возможность наблюдать в 1998 году, так что ЦБ едва ли решится на такой шаг в ближайшем будущем. Что же касается контроля над инфляцией, то здесь, по мнению Андрея Клепача, пространства для маневра у ЦБ не так уж много. Существенно ограничить денежное предложение ЦБ не может, так как в страну приходит слишком много валюты, которую он вынужден покупать из-за обязательного норматива продажи валютной выручки. А стерилизация ликвидности (путем привлечения на депозиты средств банков) пока не может в полной мере оттянуть с рынка лишние рубли.

Более того, некоторые эксперты полагают, что инфляция в нынешних условиях вообще мало подвластна ЦБ. По мнению Натальи Орловой, инфляция в России подстегивается главным образом ростом тарифов — поэтому монетарными средствами (то есть имеющимися в распоряжении ЦБ) ее не обуздать. Таким образом, у России остается, пожалуй, единственный способ избежать ущерба для экономики от «крепкого» рубля и его будущей конвертируемости — это увеличить конкурентоспособность экономики. В конкурентоспособности есть и ценовые факторы, однако это далеко не все — нужно производить более качественные автомобили и бытовую технику, разнообразить ассортимент продукции наших предприятий, говорит Андрей Клепач.

Наталья Орлова:

— В первую очередь должны проводиться структурные реформы. То есть нужно принять меры к тому, чтобы просто сократить издержки компаний, — например, снизить коррупционное бремя.