События на Ближнем Востоке, динамика изменений коммерческих запасов топлива в США, дело ЮКОСа уже стали принципиально важными для биржевых игроков. Стратегические экспортёры и импортёры нефти обращают внимание прежде всего на неуклонный рост цен в связи с увеличением потребления нефтегазовых ресурсов во всём мире, особенно в США и Китае. Например, по мнению министра нефти и газа Ирана Хади Нежад Хоссейнияна, к концу 2005 года существующий ныне разрыв между объемами потребления сырой нефти и объемами ее поставок на рынок только увеличится. Увеличение же поставок нефти требует времени, тогда как спрос на нее растет просто катастрофическими темпами.

Мировые цены на нефть для России, как для одного из основных экспортёров «чёрного золота», видимо, ещё долго будут оставаться одним из важнейших экономических факторов. На первый взгляд, сейчас можно говорить о том, что последние несколько лет для России складывается весьма благоприятная ситуация. С одновременным ростом золотовалютных резервов сальдо российского торгового баланса стало положительным, появилась возможность формировать бюджет с профицитом. Да, в России образован стабилизационный фонд и производится досрочный дисконтный расчёт по внешним долговым обязательствам. Но при ближайшем рассмотрении не все оказывается так просто.

Далеко не все последствия данного роста цен можно оценить как исключительно позитивные. Вообще, любое резкое изменение мировой экономической конъюнктуры активизирует самые разнообразные, в том числе и негативные факторы, которые требуют особого разговора.

Россия, как и США, имеет свой внутренний топливно-энергетический рынок с фиксированными ценами заметно ниже рыночных. В условиях такого стремительного роста цен на сырую нефть, рынок и непосредственно связанная с ним нефтеперерабатывающая промышленность, ориентированная именно на внутреннее потребление, начинают испытывать негативное воздействие.

Одним из его проявлений можно считать значительный рост внутренних цен на нефть и бензин, заметно превышающий прошлогодний. За последнюю неделю июля бензин подорожал в среднем на 2,2\%, дизельное топливо — на 2,6\%. Притом, что ранее (даже в летний период) средний еженедельный прирост не превышал 0,1\%-0,3\%, а с начала года цены выросли не более чем на 25\%.

Сегодня очень многие эксперты говорят, что уже в самом ближайшем будущем в России вероятно бурное развитие симптомов «голландской болезни», особенно характерной для типов стран с сырьевой экономикой в условиях гипервысоких цен на добываемые ресурсы. В ситуации, когда гораздо выгоднее экспортировать сырую нефть (crude oil), Россия рискует потерять собственную нефтеперерабатывающую промышленность. Безусловно, Россия в этой ситуации попытается переориентироваться на экспорт таких продуктов нефтегазовой отрасли, как бензин, дизельное топливо и мазут. Вместе с тем, на сегодняшний день отставание России по уровню технологий в данной области таково, что на европейских заводах из того же объёма нефти производят в 1,8−3 раза больше бензина. Разница предпочтений рынка здесь достаточно очевидна. При этом в России не наблюдается практически никаких серьезных финансовых инвестиций в нефтеперерабатывающую отрасль. Нефтяники же по-прежнему мотивируют это тем, что все сверхдоходы отбирает у них государство.

Стоит упомянуть и еще об одной, чисто внутрироссийской проблеме. Единая система нефтепроводов, доставшаяся России от СССР и контролируемая государственной компанией «Транснефть», вместе с вполне понятными инфраструктурными бонусами становится причиной одного малоприятного явления. Оно заключается в том, что все российские нефтяные компании сегодня по факту экспортируют один продукт. Этот продукт — смесь нефтей, добываемых в РФ. Туда входит самое разное по качество сырье. Например, нефть, добываемая на территории Татарстана, отличается особенно высоким содержанием серы, что значительно (примерно на 5 долларов) снижает рыночную стоимость российской нефти вообще. С этим явлением связано и планируемое снижение нефтяной добычи в России в 2006 г. из-за частичной переориентации основных импортёров на другие, более дешёвые и удобные для переработки марки нефти.

Также несколько слов можно сказать и о пресловутом «стабфонде». Сегодня, когда в целом механизм образования этих «лишних» денег вполне понятен, заслуживает внимания тот факт, что цена на нефть при формировании бюджета рассчитывается, исходя из минимальных рисков. Но это опять «палка о двух концах». Нас уже сейчас ставят перед фактом, что деньги из стабилизационного фонда нельзя активно вкладывать в российскую экономику, так как это выведет инфляцию за рамки, прописанные в бюджете. Вот и сейчас бюджет на 2006 г. формируется, исходя из средней цены на нефть 40 долларов за баррель. Ещё полтора года назад цена за баррель марки Brent перевалила за эту отметку, в августе этого года перейдён барьер в 60 долларов. Любопытно, что 17 августа газета Guardian опубликовала экспертные оценки Bank of England и Goldman Sachs, согласно которым уже к августу следующего года возможно повышение цены до 100 долларов за баррель и выше.

Впрочем, сегодня рост цен на нефть представляет собой общемировую проблему. Но это не является слишком большим утешением для России. Ни в одной стране мира не существует сколько-нибудь удачных примеров развития всех отраслей хозяйства за счёт одной, пусть даже сверхприбыльной. Никто до сих пор не слышал об экспорте высокотехнологичной продукции из ОАЭ, Венесуэлы или Бахрейна. Также можно вспомнить еще один исторический урок. Испания, доминировавшая в Европе в определённый период средневековья, использовала огромное количество золота, вывозимого из американских колоний, в основном, на закупку предметов роскоши. В результате, была разрушена зарождавшаяся испанская промышленность и одновременно простимулирована английская. Испания проиграла эту экономическую войну и превратилась во второстепенную державу. Сейчас этот урок самое время припомнить и России.