Борис Германович, какие объекты строительства контролирует Приволжское управление Ростехнадзора?

— Перечень объектов, которые подлежат федеральному надзору, определен абсолютно жестко. В первую очередь, это производственные объекты химической промышленности, занимающиеся переработкой и хранением вредных веществ. Помимо этого наше ведомство проводит проверки магистрального трубопроводного транспорта, линий электропередач и линий связи — одним словом, объектов жизнеобеспечения. Также в зоне нашего внимания находятся трассы федерального значения и сооружения из разряда уникальных. Например, те, что имеют пролеты более 100 м, высоту более 100 м.

На сегодняшний день в Татарстане насчитывается порядка 260 таких объектов. Пожалуй, это один из самых высоких показателей по стране. Мы входим в пятерку Управлений по количеству поднадзорных объектов, что обусловлено и спецификой нашей республики, так как большую часть из них составляют объекты обустройства нефтяных месторождений. А к наиболее сложным можно отнести объекты химической промышленности — Комплекс ННПЗ «ТАНЕКО», «Нижнекамскнефтехим», «Казаньоргсинтез», где ведется не только строительство, но и реконструкция существующих комплексов.

Изменениями, внесенными в Градостроительный кодекс РФ, лицензирование строительной деятельности заменяется системой саморегулирования. Лицензии на осуществление строительной деятельности перестали выдаваться в России с 1 января 2009 года. С 1 января 2010 года строительные организации смогут работать только при допуске СРО на виды работ, которые оказывают влияние на безопасность объектов капитального строительства, утвержденные Приказом Министерства регионального развития РФ. В связи с этим возникает вопрос: какие функции в плане государственного контроля возложены на Ростехнадзор?

— Как известно, на сегодняшний день в Татарстане уже есть СРО, зарегистрированная Ростехнадзором. В ее состав входит около 130 предприятий. Но в плане организации работы СРО остается еще много нерешенных вопросов. Действующее законодательство прописывает далеко не все критерии, которые должны учитываться в связи с деятельностью СРО. Еще недостаточно отработаны критерии участия в саморегулируемых организациях. Например, формально прописано, что предприятие занимается монтажом трубопроводных сетей, тогда как недопустимо не различать специфику работ на магистральных трубопроводах, водопроводных сетях, нефтепроводах и не учитывать особенности труб из различных материалов. Сегодня строительные лицензии уже не выдаются, но регистрация строительных организаций продолжается управлением в рамках Закона о промышленной безопасности, требующего, чтобы специалисты, участвующие в работах, имели соответствующую квалификацию. Они проходят очень строгий отбор в процессе обучения и аттестации.

Компании, которые заняты в данной сфере, все это прекрасно понимают, и у них никогда не возникало вопроса в выборе между непонятными организациями со стороны или теми, кто зарегистрирован в органах Ростехнадзора. Мы уже встречались с руководителями СРО и общались на эту тему. Прежде всего, это меры безопасности. Если сегодня будут допускаться неквалифицированные рабочие, предположим, на сварку магистрального трубопровода, то какой результат будет получен? О каком качестве будет идти речь? Именно поэтому вопрос стоит довольно остро, и нас беспокоит, каким образом новая система будет реализовываться на опасных объектах. Пока большинство заказчиков старается придерживаться тех правил, которые существовали, — то есть они требуют от организаций, ведущих строительные работы повышенной опасности, регистрацию в наших органах.

На наш взгляд, СРО с точки зрения строительства, монтажа и эксплуатации должна быть единым образованием, но критерии и требования к членам СРО с точки зрения работ на опасных производственных объектах должны быть четкие, ясные и конкретные. Требования к членам СРО не должны носить общий характер.

Пока, к сожалению, нет действующей методики проверки организаций, входящих в СРО, сегодня такая методика только готовится, она начнет применяться с будущего года. Сложившаяся ситуация позволяет выразить серьезные сомнения в готовности организаций себя контролировать.

По сути, СРО должны иметь свои контрольные службы. Но пока нам ничего неизвестно о том, будут ли создаваться такие службы в составе СРО. Если идея будет воплощена в жизнь, то это поможет сохранять качество работ на должном уровне. Но, в то же время, есть опасения, что начинание превратится в профанацию, как это случилось с производственным контролем на предприятиях. Несмотря на то, что он существует и якобы действует, инспекторы выявляют такие нарушения, которые остаются без внимания внутреннего контроля. За небольшим исключением данный вид контроля остается неэффективным.

В Татарстане масштабно развернуто промышленное строительство. Только комплекс ННПЗ «ТАНЕКО» включает в себя 28 отдельных объектов. Какими полномочиями обладает Приволжское управление Ростехнадзора в вопросах строительства нефтехимического комплекса и подобных объектов?

— Мы обладаем всеми полномочиями в сфере строительного надзора. Можно сказать, что наши полномочия даже несколько шире, потому что мы осуществляем не только строительный надзор, но и преднадзор при вводе химических объектов в эксплуатацию. Наши специалисты выступают в роли инспекторов по промышленной и энергетической безопасности. Таким образом, мы комплексно подходим к этим вопросам. В нашу компетенцию входят контроль качества, контроль соблюдения техрегламентов, проектных требований, требований по вводу в эксплуатацию, технические испытания, пусконаладка. Мы ведем эти работы, в том числе и на комплексе «ТАНЕКО», а также на объектах «Оргсинтеза» и других предприятиях, где идет реконструкция и техническое перевооружение.

Надзор за строительством трассы федерального значения М-7 у Ростехнадзора налажен в Чувашии и Татарстане. С какими проблемами сталкиваются строители и надзорный орган?

— На сегодня из федеральных дорог основным нашим объектом является трасса М-7, где ведется реконструкция ряда участков. В данном случае надзор заключается в обеспечении соответствия объекта техническому проекту, прошедшему экспертизу. По Татарстану в нашем ведении находится гораздо больше участков, чем в Чувашии. Пока ни один из них официально не введен в эксплуатацию, потому что со стороны нашего ведомства остается ряд еще не решенных вопросов, которые касаются качества строительства, используемых материалов, их соответствия проектным решениям.

В ходе наших проверок к работе привлекаются и лаборатории дорожных ведомств, мы смотрим, как осуществляется контроль с их стороны, так как Ростехнадзор не собирается подменять существующий производственный контроль. Наша задача состоит в том, чтобы этот контроль был эффективным и качественным, потому что мы не ставим задачу поставить инспектора на каждом участке дороги, на каждый кубометр бетона, который будет укладываться — все это должны делать сами строители. Нередки случаи, когда сертификат выдается на одни материалы, а по факту используются совсем другие. И тогда только лаборатория может дать окончательный результат. Там, где у нас есть сомнения или отсутствуют документы, подтверждающие качество материалов, мы привлекаем для представления заключения организации, имеющие и строительную лицензию, и лицензию Ростехнадзора, они проводят обследование построенного объекта и дают заключение на соответствие проекту.

Надо прямо сказать, что проблемой является и ведение рабочей документации. Очень многие подрядчики нарушают этот порядок, и далеко не всегда, придя на объект, можно увидеть журнал производственных работ, или, в лучшем случае, записи в нем начинают делать уже в присутствии инспектора. При этом в журнале могут быть пробелы в недели, а то и месяцы. Если мы не знаем, как шел, к примеру, процесс бетонирования того или иного узла, нам приходится назначать обследование, что влечет за собой дополнительные затраты для подрядчика.

Что Вы можете сказать о ходе строительства казанского метро?

— Ситуация по строительству метрополитена достаточно сильно изменилась. Если вспомнить, как работы велись пять лет назад, когда на этом объекте мы еще не осуществляли строительный надзор, то вопросов с точки зрения качества их проведения и отступлений от проекта было намного больше. Возможно, это связано с тем, что строители не были готовы вести работы в том авральном режиме, в котором начиналась стройка метро, в том числе и в сложных геологических условиях. Решения приходилось принимать постоянно, в том числе и сверх тех проектных данных, которые были заявлены изначально. Имели место и многочисленные прорывы, и протечки. Надо было укреплять фундаменты зданий, под которыми проходила линия метрополитена, а это не всегда делалось вовремя. Поэтому работы было достаточно много. На сегодняшний день, даже по сравнению с прошлым годом, строительство ведется намного лучше и качественнее. Наши метростроевцы получили ценный опыт работы на таком сложном объекте.