Оплакали погибшее на бирже, отменили планы очередных облигационных эмиссий или привлечений дополнительных капиталов, закрыли или свернули линии кредитных продуктов, уволили лишний или просто попавший под руку персонал — и в общем-то осень и зиму худо-бедно пережили. Однако весна и лето ставят перед банкингом новые проблемы, причем одна проблема плавно перетекает в другую. Получается нечто вроде кольца Мебиуса.

Ухудшение и переоценка активов, рост «плохих» долгов ставят под вопрос уровень достаточности капитала и прибыльность банков. Это грозит не только убытками, но и нарушением нормативов банковской деятельности. Все это может стать причиной «выпадения» из системы страхования вкладов, что в нынешние времена смерти подобно. Ведь деньги населения для многих кредитных организаций стали сегодня едва ли не основным источником финансовых ресурсов.

Есть ли у вас план?

На повестке дня практически всех банков — стратегия выживания. Как сохранить достаточность капитала, не допустить убытков и найти те направления, которые способны приносить доход? С одной стороны, перечень базовых решений в рамках антикризисных планов давно известен: это оптимизация издержек, консервативный подход в управлении рисками, централизованная система принятия оперативных решений. Большинство российских банкиров действуют сегодня именно в таком контексте.

С другой стороны, нестабильность рынков заставляет постоянно обновлять свои планы. «Мы заказали разработку стратегии развития у одной известной компании, — говорит топ-менеджер крупного российского банка. — Работу нам сдали аккурат к концу сентября прошлого года. Естественно, многостраничный, богато иллюстрированный графиками и диаграммами, усеянный цифирью и обошедшийся в кругленькую сумму документ просто-напросто полетел в корзину».

Подобная ситуация типична. Дело в том, что так называемые стратегии чаще всего напоминали первомайские лозунги советских времен и обрисовывали не то, что будет, а то, что хочется. Они все строились на сложении и умножении. А сегодня основное действие, которое может позволить себе банк, — это вычитание.

Но антикризисные планы банков помимо усушки и утруски персонала и допофисов включают главным образом отказы от прежних целей.
Прежде всего, считает Людмила Лебедева, первый зампредправления Москоммерцбанка, не стоит больше ориентироваться на высокие темпы роста объемов бизнеса и доли на рынках — именно такие цели раньше ставились, напротив, сегодня «надо выбирать отдельные клиентские рынки (корпоративный, малый бизнес, розница) и грамотно создавать продуктовое предложение». Однако депозитные продукты нынче зависят от конкурентной гонки, а кредитные продукты вынужденно имеют короткие сроки и высокие ставки.

Депозиты с риском

Под аккомпанемент разговоров на тему «во всем виновата Америка и больше всех пострадает Америка» российский народ дружно изменил соотношение валютных и рублевых ресурсов в структуре депозитов физлиц. Это сжало рублевую ликвидность банков и внесло лепту в валютный дисбаланс активов.

Начиная с ноября, банки противопоставили этому массовый «заплыв» за рублевыми вкладами населения. Приманки две — во-первых, высокие ставки, во-вторых, «антикризисные условия» (возможность досрочного изъятия вклада без потери процентов, возможность внутренней конвертации валюты вклада и т. п.). «Нынешняя депозитная политика банков, повышающих ставки по рублевым вкладам с одновременным их снижением по валютным депозитам, несомненно, положительно отражается на уровне их рублевой ликвидности», — констатирует Дмитрий Вечканов, директор департамента розничных продуктов и маркетинга Росбанка.

Однако банковские стратегии имеют свои изъяны. Во-первых, конкурентное «подпрыгивание» процентов имеет свои пределы. Чересчур выгодные условия по вкладам физлиц в том или ином банке могут свидетельствовать о проблемах внутри организации, дружно констатируют собеседники издания. Во-вторых, нынешняя депозитная политика российских банков решает лишь проблему краткосрочной ликвидности, то есть основная масса денежных средств привлекается сейчас на короткие сроки — в лучшем случае до года, а в основном на 6−9 месяцев, говорит предправления Юниаструм Банка Павел Неумывакин.

А в-третьих, кризис обострил давно обсуждаемую проблему «депозитной беззащитности» российских банков. По словам Неумывакина, события прошлой осени показали, что депозиты в период обострения ситуации являются срочными лишь условно — возможно массовое досрочное закрытие депозитов.

«Уязвимость системы связана с резкими колебаниями в доверии клиентов к вкладам и отсутствием безотзывных вкладов для компенсации таких колебаний», — указывает Дмитрий Вечканов. Сегодня все вклады де-юре являются вкладами до востребования, и этот факт не позволяет средствами вкладчиков финансировать среднесрочные и долгосрочные проекты.

Банкиры недоумевают: кому выгодно наличие 837-й статьи ГК РФ, согласно которой все вклады есть вклады до востребования? Дескать, не было же такого до середины 90-х годов, и никто не жаловался! Однако об отмене этой статьи ГК и о принятии закона о безотзывных вкладах вопрос пока не стоит. Так что банкам по-прежнему придется играть с огнем: оперировать ресурсами, которые, по большому счету, могут быть в один момент у них изъяты.

И, наконец, в-четвертых, не совсем ясным выглядит сегодня «час расплаты». Сегодня банки берут у населения рубли под 15−18\% годовых, исходя из текущей ситуации. Но если предположить, что завтра цена на нефть резко выросла, макроэкономическая ситуация радикально поменялась и рубль остановил снижение и вырос до 25 рублей за доллар? Смогут ли в этой ситуации многие банки через год гасить свои обязательства перед вкладчиками — большой вопрос. Как это ни парадоксально, но ситуация такова: резкое падение цен на нефть подкосило российские банки, а резкий подъем этой цены может и вовсе убить их.

Получается, что депозитная политика банков решить проблему рублевой ликвидности не может. «Это показали несколько месяцев плавной девальвации, когда рублевая ликвидность исчезала день за днем, — делает вывод Александр Загренчук, директор департамента корпоративного бизнеса банка „Международный финансовый клуб“. — Никакие повышения процентных ставок по рублевым вкладам не компенсировали потерь от девальвации, вкладчики стремительно убегали из рубля в доллар и евро, а платить по рублевым вкладам 20−30\% годовых — это самоубийство, да никто и не знал и не знает, насколько девальвируют рубль».

Три карты плюс джокер

До недавнего времени три выигрышные карты кредитования были понятны — ипотека, автокредиты, «потребы». Осенью все они оказались биты — сначала обвалом финансовых рынков и полным исчезновением с рынка «длинных» денег, затем — повальными увольнениями, массово поставившими под сомнение кредитоспособность российских заемщиков, и, наконец, девальвацией рубля, которая сломала всю сложившуюся на рынке систему формирования цены кредитов.

Тем не менее, как отмечают почти все банкиры, кредитный рынок находится хоть и в нокауте, однако далеко не при смерти. Худо ли, бедно ли, но банки собираются продолжать кредитование — другого варианта у них просто нет, тем более что инвестиционное или проектное финансирование оказалось сегодня в худшем положении, нежели кредитный сегмент.

Главный вопрос — что именно кредитовать. Потребительские кредиты снесло с рынка в наибольшей степени. Причина понятна: у этой формы ссуд обычно нет ни залога, ни каких-либо внятных гарантий возвратности, за исключением разве что законопослушности заемщиков, изрядно, надо сказать, пошатнувшейся в последнее время.

Случай с ипотекой — самый тяжелый. Во-первых, потому что почти все «длинные» деньги у российских банков были заемные, нынче их просто нет. Во-вторых, резкий рост безработицы сделал ипотечный рынок самым рискованным с точки зрения кредитоспособности заемщика. И, наконец, в случае с ипотекой торможение также связано с ожиданиями падения цен на недвижимость.

Однако с января в лучшую сторону изменилась лишь ситуация с автокредитованием. Объективные причины постепенного выздоровления этого сегмента, по мнению большинства участников рынка, — наличие залога и относительно короткие (по сравнению с ипотекой) сроки кредитования. А в эти дни «включилась» и субъективная — вступила в действие госпрограмма частичного восполнения процентов по автокредитам на недорогие (до 350 тыс. рублей) автомобили, произведенные в России. В этом году государство готово предоставить банкам субсидии на сумму 2 млрд. рублей.

Однако эксперты довольно скептически относятся к этой программе. Во-первых, потому, что право выдачи льготных, субсидируемых казной кредитов получили лишь Сбербанк, ВТБ24 и Россельхозбанк. Во-вторых, никто не верит в серьезный кредитный спрос на отечественный автопром. И все же, несмотря на все «но», в целом банковское сообщество достаточно оптимистично оценивает перспективы хотя бы частичного оживления кредитного рынка. «Это объяснимо, — напоминает Виктор Четвериков, гендиректор Национального рейтингового агентства. — Как только доллар завершил свой рост, для банков стало интересно кредитование».

Слабое звено?

В целом можно сказать, что барометр самочувствия банковского рынка застыл в неопределенности. Период растерянности уже пройден, период четкого понимания перспектив и системного планирования действий еще не наступил. Это означает, что сами банковские стратегии в России оказались слабым местом.

Банкам придется согласиться с существенными потерями, сетует Александр Загренчук, создать резервы, списать долги либо реструктурировать их с явными убытками. И все это заметно «проест» капиталы, и без того пострадавшие от девальвации, неизбежно ухудшится и ликвидность. Управлять такой ситуацией банкам тяжело еще и потому, что непонятно, кто поможет в достаточном объеме восстановить капиталы и (или) поправить ликвидность. По большому счету, российский банкинг сегодня вновь на распутье. И есть риск, что 2009 год он проведет, определяя правильное направление.

А пока банкиры смотрят в сторону ЦБ и государства и надеются, что свою стратегию выживания они будут вырабатывать совместно с властями.