— Вы довольны итогами предыдущей ярмарки? Что она дала сообществу бизнес-ангелов?

— Если говорить, в общем, то для региона подобные мероприятия очень полезны: с каждым годом качество организации ярмарки растет. Улучшаются выставляемые компании, приезжает больше инвесторов. Активно участвуют в ярмарке стартапы из других регионов, многие из них позже оседают. Но я бы не сказал, что ярмарка была полезна именно для сообщества бизнес-ангелов.

— О чем собираетесь говорить на этой ярмарке? Какие проблемы и новости хотите обсудить?

— Мой самый главный посыл — стимулирование создания ассоциации бизнес-ангелов. В принципе, в регионе создано сообщество, оно привлекает новых людей. Вместе с тем, частным инвесторам постепенно становится понятно, куда и зачем идти, растет доверие к отдельно взятым личностям. На мой взгляд, ярмарка — некий драйвер, который должен стимулировать создание сети бизнес-ангелов. Ведь там у них есть и предприниматели, и деньги, и неплохие проекты.

— В прошлом году одна из сессий КВЯ называлась «Бизнес-ангелы учатся ходить». Как вы считаете, за прошедший год они научились «ходить»? Каковы фактические результаты деятельности бизнес-ангелов в России?

— Дело в том, что ходить учатся не за один день, тем более, если речь идет о бизнес-ангелах. Эта история на годы, десятилетия. Пока наш рынок очень узок, большинство игроков здесь — непрофессионалы: люди приходят, инвестируют, теряют и уходят.

В целом на рынке за предыдущий год появилось 5−7 новых организаций. В то же время постепенно растет компетенция тех игроков, которые пришли на рынок раньше. Во многом благодаря деятельности Национальной ассоциации бизнес-ангелов, общественность постепенно узнает о нашей деятельности. Так в прошлом году слово «бизнес-ангел» попало в послание президента Федеральному Собранию.

— Как лучше привлекать в сообщество новых людей?

— Во-первых, наиболее продуктивный вариант — правильные слова. Необходимо донести до предпринимателя уникальность и важность нашего дела. Доказать им, что молодых людей надо поддерживать.

Во-вторых, крайне важен личный пример. Чем больше понятной информации о нашем сообществе распространяется, тем лучше. Нам важно, чтобы узнаваемые сообществом люди выходили на рынок. Вот, например, летом 2010 года в Россию приезжал Арнольд Шварценеггер, агитировал за инновации и российские стартапы. Но эти слова ничего не стоят. Лучше бы дал $ 500 тыс. какому-нибудь стартапу.

В-третьих, важны законодательные инициативы. В силу несовершенства налоговой механики, инвестиции на ранних стадиях по большей части теряются. Хороший вариант — дать льготы на подобные инвестиции.

— Насколько формат ярмарки востребован?

— На современном этапе развития этот формат востребован. Однако я многократно обсуждал с Российской ассоциацией венчурного инвестирования (РАВИ), что формат ярмарки не самый подходящий для заключение инвестиционных сделок: проектам и инвесторам нужна более комфортная обстановка.

— Каков примерный объем рынка инвестиций бизнес-ангелов в России?

— Я не проводил исследований на эту тему. В силу того, что часть рынка не структурирована, я не могу назвать точных цифр. По-моему, самый лучший вариант — посмотреть на международную статистику: в Европе это всегда поддается исчислению. По разным оценкам, на сегодняшний момент общая величина венчурных фондов в Европе — $ 500 млн. А соотношение венчурные фонды — бизнес-ангелы у нас примерно одинаковое.

— Каковы новые тренды в мировом сообществе бизнес-ангелов?

— Во-первых, смена экономической среды и отраслевых предпочтений. Проектов, куда на старте надо вложить большую сумму денег, становится меньше. Естественно, что меньше чем с $ 100 тыс. идти в биологический проект бессмысленно. Однако в IT-стартапах не очень высокий порог входа.

Второй тренд — это кооперация. Бизнес-ангел реже вкладывается в проект в одиночку. Чаще всего мы работаем в группах: это экономит деньги и дает стартапу большие компетенции.

Еще я бы выделил развитие менторской культуры. Постепенно к нам приходит понимание, что на ранней стадии развития деньги вторичны, а важнее всего люди. Важно не просто дать деньги команде, но и собственными личностными компетенциями помочь им упаковать проект.

— Как развиваются связи венчурно
го рынка России и иностранных инвесторов? Есть ли у западных инвесторов намерения вкладываться в российские проекты?

— Не думаю. Даже если такие сделки будут заключаться, они станут скорее исключением, чем системным явлением. Пока что суть нашего сотрудничества с Европейской ассоциацией бизнес-ангелов в обмене опытом и налаживании контактов, как на уровне национальных организаций, так и на уровне отдельных ассоциаций.

— Есть ли в России стартапы мирового уровня?

— Я бы сказал, что есть стартапы с амбициями мирового уровня. Таких немного, потому что большинство людей у нас все-таки стараются заработать на свечном заводике. Второй вопрос, станут ли такие амбициозные стартапы компаниями мирового уровня. Большинство инвесторов вкладываются в подобные проекты в силу непрофессионализма, большинство таких сделок делается по незнанию. Если бы инвесторы знали, какие правильные вопросы задавать кандидатам, процент ошибок был бы существенно ниже. Однако, по теории вероятности иногда такие стартапы выстреливают.

— Как вы оцениваете политику государства в области венчурного инвестирования и инноваций?

— Я не уверен, что на эту тему надо говорить. Мне бы все-таки хотелось, чтобы в этой области больше делалось, чем говорилось. Лучше делать меньше, но лучше. Сейчас государственных институтов и программ развития очень много, но надо работать над их качеством, определять, выполняют ли институты и программы свои KPI.

UNOVА.ru