— Гарегин Ашотович, заметны ли уже позитивные тенденции в банковской системе?

— В нынешней ситуации самым положительным моментом считаю устойчивое, аккуратное, последовательное снижение Центробанком ставки рефинансирования. Это очень серьезный шаг вперед, и это то, что рано или поздно должно заставить банки снижать процентную ставку по кредитованию.

Национальная валюта хоть и колеблется, все же ведет себя устойчиво — это тоже хорошо. То, что возвращаемая сумма по страхованию вкладов была поднята до 700 тысяч рублей, дало прирост вкладов в прошлом году на 26\%. Для кризисного года это очень хороший показатель.

Немаловажно и то, что сейчас у АРБ с Центральным банком выстроен диалоговый режим, действует обратная связь. Наша острая критика процентной политики в 2009 году была услышана, идет снижение ставки рефинансирования. Правда, теперь появился риск впасть в другую крайность. Сейчас уже, мне кажется, не столь важно, чтобы номинальная ставка рефинансирования снижалась. Гораздо важнее, чтобы она не стала подниматься снова и чтобы к ней стала приближаться реальная ставка рефинансирования и кредитные ставки банков. На мой взгляд, 8,5\% пока достаточно.

Теперь надо остановиться и гарантировать рынку, что обратного повышения не будет. Когда мы убедимся, что реальная ставка рефинансирования тоже близка к 8\%, а ставка кредитования приблизилась к 10\%, тогда можно будет продолжить снижение. Если сейчас поторопиться, задать немного более низкий, чем можно поддерживать, уровень рефинансирования, а потом снова начать его поднимать — будет еще хуже, этого нельзя допустить.

Как мне кажется, в ЦБ слышат позицию АРБ. Но добиться того, чтобы этот тренд был объявлен рынку как устойчивый, пока не удалось. Хотя сделать это надо, если мы хотим, чтобы рынок стал устойчиво уверенным, чтобы банки «раскачались» и наконец начали кредитовать. А пока нужно проинвентаризировать всю нормативную базу и очистить ее, убрав огромное количество устаревших инструкций, требований, положений. Избавившись от этого балласта, надо направить надзор на «отсечение» одиозных участников рынка. Но только «одиозных»! Пора прекратить гоняться за теми, кто не несет системных рисков.

— Кстати, об «очистке» нормативной базы. В докладе, который станет основой для обсуждения на апрельском съезде АРБ, есть разработка, касающаяся Положения № 254-П. Предлагается пересмотреть порядок формирования банками резервов по ссудам. Как вы считаете, это может произойти в течение нынешнего года?

— Безусловно, может. Порядок пересматривается постоянно. Другое дело — в каком объеме и масштабе произойдет пересмотр, но он, считаю, будет.

— А как сейчас банки решают проблему с резервами?

— Не хотел бы вдаваться в подробности, но в целом есть мнение, что избыточное резервирование ставит банк в довольно странное положение. Ситуация в общих чертах выглядит так. У клиента изменились какие-то формальные показатели, но я-то, как банк, знаю, как обстоят его дела на самом деле: залоги клиента у меня, и они ликвидны. Если клиент обанкротится, тогда банк может реализовать залоги и быстро справиться с ситуацией.

Но ЦБ при этих изменениях и якобы формальных рисках заставляет делать под такого клиента стопроцентное резервирование. Это бессмысленно, считает банк, вы вынимаете из моего актива приличные средства. Именно поэтому я сижу на резервах, но не кредитую! Или кредитую под более высокий процент из-за дефицита средств. Это один из источников кредитования, который заморожен.

С другой стороны, приходит налоговая инспекция, которая говорит банку: ты специально сделал резерв, чтобы уйти от налогообложения. Банк отвечает: я не виноват, это меня ЦБ заставил. А налоговая ничего не хочет слышать и наказывает его. То есть белые придут — бьют, красные придут — такая же ситуация. А банк хочет работать, но не понимает, как быть.

— Вы обрисовали проблему. А в чем выход?

— Выход — в формулировке мотивированного суждения, которое дает возможность поступать разумно. На конференции в Уфе во второй декаде марта мы обсуждали стандарты управления рисками. Мы предлагаем ЦБ утвердить положение по соответствующим рискам и по оценке резервов. Если это произойдет, дальше — наша ответственность, мы берем на себя эти риски.

Не надо под этого заемщика делать не только 100\%, но и 50\% резервов. Это собственные риски банка. Если я, как банк, на протяжении длительного периода ни разу себя не подвел, значит, я знаю клиента. Дайте возможность работать, расширять кредитование, и я уверен, с этим справлюсь. Вот если у банка вдруг возникнут отклонения от взятых обязательств — тогда и надо ему задавать вопросы. А если он выполняет все — зачем его трогать?

— Ваши предложения отправлены в ЦБ?

— Не надо думать, что все решается за один раз. Мы находимся в режиме ежедневного диалога, в ходе которого в конце концов наступает момент, когда ЦБ говорит: хорошо, я готов сейчас принять новую редакцию инструкции или внести в нее какую-то поправку или изменение. Кстати, в ближайшее время мы будем ставить вопрос о том, чтобы льготный режим по резервированию, который был введен на период до конца прошлого года, а сейчас продлен до 1 июля текущего года, был пролонгирован. Сейчас обсуждают условия, на которых это можно сделать.

— Какие темы еще сейчас требуют повышенного внимания?

— Очень важные вопросы связаны с введением с 1 января 2011 года в действие Закона «О персональных данных» и всего, что связано с информационной безопасностью, поскольку увеличивается число хакерских атак на финансовые институты.

Нас очень интересуют вопросы капитализации. Должен заметить, что антикризисные меры других стран явно стимулировали рекапитализацию. У нас же пока в этой части у банков очень суженный спектр возможностей.

— Как, на ваш взгляд, будет решаться проблема «плохих» кредитов? Расскажите о наиболее интересных, на ваш взгляд, примерах — как банки справляются с ней?

— У банков, конечно, борьба с «плохими» кредитами идет, и ситуация естественным образом постепенно «размораживается». Но здесь очень важна государственная подпитка, потому что банки делают это на свой страх и риск. И за свой счет. Именно поэтому держится высокая ставка и сдерживается кредитование. А это создает предпосылки для новых невозвратов кредитов и рисков.

Если бы государство по тем рискам, которые связаны не с виной клиента или банка, а с конъюнктурой рынка, сняло бы их, то остальную часть банки бы списали на убытки — пусть снижая капитал, но при этом освобождаясь от балласта. И тогда они могли бы выйти на рынок кредитования в новом качестве — окрепшими и уверенными в себе.

Хочу обратить внимание — Англия, Франция, Германия в первую очередь занялись «плохими» долгами. Они включили этот механизм и выделили на это огромные средства. Мы тоже должны поторопиться. Надо отрабатывать механизм принятия решений. Пока этого нет.

Буквально месяц назад мне рассказали, как решили проблему в одном из крупнейших банков. Там все «плохие» кредиты списали на убытки. Да, капитал при этом опустился. Но баланс был «очищен» так, как до этого никогда не делалось. Правда, за плечами этого банка стоит грамотный инвестор, который принял решение добавить капитал, чтобы банк не опустился по этому показателю. Резервы были созданы даже больше, чем требует ЦБ. Зато теперь банк абсолютно уверен в будущем и даже готов покупать чужие долги.

Через какое-то время оказалось, что подобной схемой воспользовались еще несколько банков. То есть это уже тренд. У кого была возможность рекапитализироваться, они это проделали. Да, это перестраховка, доступная не всем. Но зато она дает ощущение стабильности. А если каждый сделает что-то подобное в рамках своих возможностей — это очень здорово поможет «очистить организм».

— Будет ли этот год прибыльным для банков в целом?

— На настоящий момент всего семнадцать процентов банков показали убыток по итогам прошлого года. Возможно, часть из них сделали это умышленно, чтобы с низкого старта начать свой рост. Поэтому уровень убыточности в банковской системе оказался ниже, например, чем в промышленности, где она составляет тридцать пять процентов. Так что, надеюсь, что подавляющее большинство банков придет к концу года с доходами.

— Какие виды ресурсов будут им доступны в течение этого года?

— Считаю, депозиты по-прежнему будут источником ресурсов. Прирост по депозитам в целом был довольно серьезным — 20 с лишним процентов. Для такого года, как 2009-й, это немало.

Инвесторы снова стали проявлять интерес к российскому финансовому рынку. Известны факты весьма серьезных инвестиций из головных банков в бизнес дочерних российских.

Не стану называть банки, но, например, чего стоит тот факт, что в конце 2008 года, казалось бы, в разгар кризиса, один из зарубежных банков инвестировал полмиллиарда в свою российскую «дочку» плюс 500 миллионов было выделено на развитие малого и среднего бизнеса. И это не единичный пример.

Инвесторов по-прежнему привлекает емкость нашего рынка и его дефицитность. Мы в остром дефиците. Поэтому работать у нас выгодно. Вот если бы еще навести порядок в правоохранительной и судебной системах… Ведь больше всего инвестиции сдерживает отсутствие государственной защиты участников рынка…

— В докладе АРБ предлагается законодательно создать и закрепить идею создания института «локальных» банков, то есть реализовать принцип сегментации банковской системы. Обсуждалась ли она официально?

— Конечно, обсуждалась. Эта идея не нами придумана. Подобный опыт есть во многих развитых и развивающихся странах, где принцип сегментации банковской системы закреплен законодательно. У банков, находящихся на транснациональном уровне, — один масштаб требований и системных рисков, у банков на межрегиональном уровне — другой, а те, кто находится на уровне локальном, — это более точный термин, чем «региональный», — работают в узкоограниченном пространстве и уж точно не несут системных рисков.

Я приверженец того, что все должны работать на равных условиях, никому не надо давать преференций. Но этот подход нельзя доводить до абсурда. Те, кто работает в небольшом масштабе, должны иметь свои преимущества, потому что у них меньше рисков, меньше возможностей, амбиций, меньше прав выхода на транснациональные и межрегиональные рынки. Поэтому мы разработали соответствующий законопроект и даже послали его на рассмотрение во все инстанции. Пока можно сказать, что предложения АРБ находятся на рассмотрении.

— Как в целом будет развиваться ситуация в нашем финансовом секторе в ближайшее время?

— Делать прогноз о будущем российского финансового рынка — дело довольно неблагодарное. Мне очень нравится фраза: «Хочешь рассмешить Бога — поделись с ним своими планами на будущее». Конечно, не надо воспринимать это как призыв к бессистемному и бесплановому развитию, можно и нужно планировать — но не прогнозировать.