С его участниками и гостями встретились кумиры «нашего» кино — Эльдар Рязанов, Алла Сурикова и Наталья Бондарчук. «Анатомию» драмы преподал казанским кинематографистам Александр Митта. Поклонники звёзд имели возможность воочию увидеть кино- и телеперсон на звёздной дорожке фестиваля, главной из которых стала «королева» французского экрана Изабель Аджани.

Среди фильмов-призёров фестиваля — «Лицом к лицу» Жерара Максимина (лучшая режиссёрская работа в неигровом кино), «Запрещённая ложь» Анны Бройновски (лучший неигровой фильм), «Кофе и Аллах» Сима Урале (лучший короткометражный фильм), «Почти взрослая» Юзафа Али Хана (лучший сценарий игрового кино), «Каждая ночь одиночества» Расула Садра Амели (лучшая режиссура игрового кино).

Приз за лучший игровой фильм разделили фильмы «Джодха и Акбар» Ашутоша Говарикера (Индия) и «Ми» для мамы" Расула Моллаголипура (Иран). Татарстанский полнометражный фильм «Трёхногая кобыла» Нурании Замалеевой получил приз за лучшую операторскую работу, а документальная картина Батыра Баишева «И раскололся месяц» — награду за вклад в дело исламского просвещения. Специального приза Президента Татарстана «За гуманизм» была удостоена работа Алекса Гибни «Такси в тёмную сторону».

Выбор лучших — результат работы жюри кинофестиваля. Во время просмотров оно было закрыто для общения с прессой. Но в последний день кинофорума авторитетные мэтры вполне искренне и объективно поделились своими мнениями с журналистами. Из их уст звучали не только комплименты, но и критика, что, на мой взгляд, не может не представлять ценности и интереса для людей, неравнодушных к кинопроцессу.

Болотбек Шамшиев, председатель жюри, киргизский кинорежиссер, Народный артист Киргизии:

— Мне очень понравился фестиваль, он имеет большое будущее. Конкурсная программа была настолько насыщенной, что жюри разделилось на две части: первая смотрела игровые полнометражные фильмы, вторая — документальные ленты и «короткий метр». В процессе работы возникали спорные моменты, были несогласные, воздержавшиеся, какие-то ленты мы пересматривали по нескольку раз. Но все мы единодушно поддержали лучшие фильмы — картины, в которых полностью воплощен девиз фестиваля «Золотой Минбар» — «К диалогу культур через культуру диалога».

Ногорбек Бауыржан Рамазанулы, киновед:

— Я пытался ответить для себя на вопрос «Что такое „мусульманское“ кино?» Очевидно, что ответ на него мы должны видеть на экране. Среди документальных фильмов были работы очень разного качества и уровня. Моё пожелание к отборщикам — быть более требовательными. Потому как если тема плохо воплощена, то это наносит вред в первую очередь ей самой.

Что касается правил и регламента отбора, то я успел посмотреть несколько иранских фильмов, в которых присутствуют любовные сцены, но нет их прямой демонстрации. Видимо это соответствует канонам мусульманского кино. Нужно чётче определиться: «Золотой Минбар» — фестиваль мусульманского кино, или фестиваль мусульманских религиозных ценностей? Но сегодня по его результатам однозначно могу сказать то, что в отличие от фильмов массовой культуры, заполонивших экраны кинотеатров и телевидения, на «Минбаре» мы увидели одухотворённость.

Ханс Иоахим-Шлегель, киновед, кинокритик:

— Я понял, что Татарстан и Казань — очень знаковое место для диалога религий. И «Золотой Минбар» имеет большие шансы, не только для Татарстана, но и для мира. Антагонизм между Западом и исламским миром сегодня очень обострён. Это результат того, что определённые лидеры до сих пор смотрели на исламские страны, как на место, где можно зарабатывать. И нам в глаза лгали о ситуации с Ираком и Афганистаном.

И я очень рад, что на фестивале был фильм, представляющий «другую» Америку — «Такси в тёмную сторону». В Германии проживает много мусульман, особенно турецких эмигрантов, имеют место конфликты между ними и коренным населением. Нам не менее важен опыт мирного диалога. Кино может послужить замечательным к нему импульсом. Причём, вовсе не предполагается, что участники этого диалога должны в результате стать другими.

«Золотой Минбар» — не столько фестиваль исламских стран, сколько фестиваль мусульманских культур. В условиях глобализации постоянно возникают фильмы «без домашнего адреса». Кому нужны татарские фильмы, которые подражают Голливуду? Зачем пить «татарскую» кока-колу, если у вас есть свой национальный напиток! Кино становится фактором диалога, если это — кино на основе своих корней.

Вита Рамм, кинообозреватель:

— Работа в жюри оказалась для меня непростой. Будучи кинообозревателем, я впервые оказалась «по ту сторону процесса». На фестивале меня в первую очередь интересовала документалистика. Я шла смотреть работы с желанием открыть для себя новые страны, и мои ожидания оправдались — несколько фильмов конкурса сделали бы честь любому крупному международному фестивалю.

Я пожелала бы кинофестивалю, чтобы его организаторы обязательно учитывали мнение и замечания критиков, а отзывы журналистов были не были только комплиментарными. Не хотелось бы повторения некоторых мелких системных ошибок внутри работы «Минбара», ведь не зря говорится, что дьявол и бог кроются именно в мелких деталях.

Что касается названия фестиваля, то мне очень нравится его девиз. Нужно более чётко определиться, что же организаторы хотят от этого фестиваля? Во всём мире идёт процесс интеграции. И когда Фатих Акин, режиссёр турецкого происхождения, снимает страстное кино о судьбе турецких эмигрантов в Германии, то я, как литовка, не воспринимаю это как сугубо турецко-немецкую проблему. Когда фильм сделан талантливо, то это приобретает масштабы общечеловеческой проблемы.

Фестиваль говорит о проблемах Ислама не как религии, а мировоззрения и поднимает проблемы исламских стран. И в этом контексте были очень интересны картины из Австралии, Новой Зеландии. Поэтому фестиваль мусульманского кино, но не религиозного — чрезвычайно нужен.

«Золотому Минбару» важно определиться: собирать ли мусульманские страны, которые снимают кино, или отслеживать фильмы, которые снимаются на тему именно «диалога культур». И мне кажется, что если фестиваль не является чисто конфессиональным, то всё-таки такие «знаковые» фильмы, как «Кус-кус и Барабулька» режиссёра Абдулатифа Кешиша, признанный одним из лучших в мире, должны на нём присутствовать.

Марина Разбежкина, член Гильдии неигрового кино и телевидения:

— Согласна с коллегой Витой Рамм. Мы находимся в светской республике, светской стране. Фильм «Кус-кус и Барабулька», повествующий о жизни алжирских эмигрантов во Франции, об их адаптации к европейской жизни чрезвычайно серьёзен. То же касается и фильма Фатиха Акина. Его работа поднимает серьёзные вопросы, в том числе касающиеся любви. Мне не очень понятно, почему это является препятствием для того, чтобы фильм был представлен на фестивале.

Я много ездила на различные фестивали и могу сказать, что во всём мире, в том числе и в мусульманских странах, снимается масса талантливых документальных работ. В программе «Золотого Минбара» было несколько очень хороших фильмов, но часто на экране появлялись работы только потому, что их создатели представляют мусульманскую страну. Почему-то практически не было Турции, хотя турецкий кинематограф сегодня — один из ведущих. Мы увидели лишь одну «короткометражку».

Сейид Реза Мир-Карими, кинорежиссер:

— Когда речь идёт об отборе фильмов для конкурсной программы фестиваля, не следует забывать о художественных стандартах фильмов, а не только об идее фестиваля. У меня сложилось впечатление, что отборщики больше обращали внимание на тематику фильмов. Поскольку на фестивале представлены разножанровые работы, я предлагаю на будущее создавать два жюри — для художественного и документального кино. На качество и престиж любого фестиваля влияет и то, на каком носителе представлена работа. Я бы не допускал к просмотрам фильмы на DVD, а придерживался бы стандарта 35-миллиметровой плёнки. Ещё бы я предложил в ходе фестиваля больше обсуждать картины с журналистами и профессиональными кинокритиками.