Казанский синдром

Одной из наиболее громких историй минувшего лета стало ограбление казанского филиала Райффайзенбанка. 2 августа сотрудниками банка была обнаружена недостача в кассе в размере 11 млн. 415 тыс. рублей.

В ходе оперативно-розыскных мероприятий было установлено, что к пропаже банковской выручки причастна кассир банка — 24-летняя Роза Аглемзянова. Причем, судя по информации, полученной в ходе следствия, на хищение она пошла волей случая. В момент пересчета денег в кассовой комнате бухгалтеру-контролеру стало плохо, и она ушла домой. При этом прихворнувшая коллега попросила Розу Аглемзянову одной закончить пересчет денег. Со слов охранника стало известно, что после того, как Аглемзянова осталась одна, она внезапно решила сходить в магазин и вышла из банка с небольшим черным пакетом. Через 15 минут зашла обратно в банк уже с полной сумкой, якобы наполненной покупками. Когда вечером Аглемзянова покидала банк, ее сумки проверки не подверглись: охранник помнил, что девушка ходила за продуктами. Так что кассир беспрепятственно покинула банк с 11 миллионами в «авоське».

На следующий день после «вечернего пересчета» Аглемзянова на работе не появилась. Вызванные «на недостачу» милиционеры отправились к ней домой, но Роза Аглемзянова, ее дочь и сожитель Ильдар Гиниятуллин исчезли. Их автомобиль был найден на стоянке. Сейчас они находятся в федеральном розыске.

Это — общеизвестная часть истории. Руководители казанского филиала Райффайзенбанка комментариев не дают, ссылаясь на тайну следствия. Но, как пишет казанская газета «PRO Город», ссылаясь на «достоверный источник из МВД Татарстана», по этому уголовному делу фигурируют несколько подозреваемых, а не только пропавший кассир. И тут начинают странности…

Итак, мы помним, что Аглемзянова смогла вынести деньги из банка потому, что осталась на пересчете одна, а ее коллега внезапно прихворнула. Но при этом пресс-служба УВД сообщает, что накануне происшествия Роза Аглемзянова звонила своей матери и сказала, что уезжает с дочкой и другом отдыхать на юг.

«Не исключено, что этот телефонный звонок был сделан для того, чтобы пустить следствие по ложному следу», — заявил уже процитированной газете «PRO Город» бывший сотрудник казанского угрозыска, председатель правления татарстанского отделения Объединения частных детективов России Вячеслав Решетник. То есть преступление было спланировано заранее. Возникает вопрос: каким образом Аглемзянова могла заранее спланировать внезапное недомогание коллеги? Или же подлинная интрига этой истории куда глубже, чем банальный сюжет с кассиром, которому внезапно подвернулся случай обокрасть собственный банк? Кстати, тот же Решетник высказал предположение, что Аглемзянова могла сама стать «заложницей своего преступления и ее уже нет в живых».

Это делают все…

Известие о казанской истории сыграли роль «спускового крючка». Далее сообщения о преступлениях против банков посыпались как горох из рваного мешка.

7 августа служба безопасности филиала ВТБ24 в Петербурге зафиксировала подозрительную транзакцию в системе дистанционного обслуживания «Банк-Клиент Онлайн». 3,8 млн. рублей были сняты со счета клиента банка — центра «Геликс» и переведены на счета в екатеринбургском Уралприватбанке. «Безопасники» ВТБ24 оперативно связались с уральскими коллегами и деньги были вовремя заблокированы.

Пресс-служба ВТТБ24 обнародовала эту информацию, но вот о том, кем были преступники ничего не сообщается…

18 августа стало известно, что предпринята попытка хищения денег из Сбербанка. Организаторы — вновь сотрудники самого банка. А вот сумма, которую попытались похитить, на сей раз производит впечатление — $ 109 млн. и 52 млн евро.

Как сообщил заместитель начальника департамента экономической безопасности МВД России Алексей Шишко, преступная группа, состоящая из руководителей одного из московских отделений Сбербанка и сотрудников службы экономической безопасности банка (sic!) «организовала незаконное получение и последующие хищения денег. По данному факту возбуждено уголовное дело по статье УК РФ «Мошенничество в особо крупном размере».

И, наконец, самая свежая история из этого ряда: 24 августа тольяттинский банк «потенциал» был ограблен собственным программистом Андреем Литейкиным, который снял со счетов банка 16 млн. рублей, обнали
чил их и скрылся в неизвестном направлении. Причем тольяттинская история очень напоминает казанскую: IT-шик также один задержался допоздна, но банковская охрана отнеслась к этому спокойно.

Ох, рано встает охрана

И вот тут всплывает несколько пикантных деталей. Как мы помним, охранники казанского филиала Райффайзенбанка спокойно отнеслись к тому, что сотрудница выходит из офиса с большими сумками — ведь они ПРЕДПОЛАГАЛИ, что там продукты. Охранники тольяттинского «Потенциала» спокойно отнеслись к поздним «посиделкам» программиста, ведь они ПРИВЫКЛИ, что IT-шники работают допоздна. И пикантная завершающая деталь: как выяснили сотрудники ОБЭП УВД Советского района Казани, в момент пресловутого пересчета денег в казанском «Райффайзене» камеры наблюдения в кассовой комнате НЕ РАБОТАЛИ.

«Халатность службы безопасности банка в данной ситуации не поддается объяснению», — заявил Bankir.Ru заместитель начальника отдела по борьбе с преступлениями в финансово-кредитной системе и фальшивомонетчеству УБЭП МВД по Татарстану Андрей Емельянов. С ним трудно не согласится даже неспециалисту. Остается, предположить, что сила привычки, косность предположений и сломанная аппаратура — это вполне естественно для банковской охраны многих российских кредитных учреждений.

Еще один вызывающий вопросы момент — отношение банковского менеджмента к своим сотрудникам. Например, в ходе казанского следствия выяснилось, что у Розы Аглемзяновой были кредиты на 400 тыс. рублей, которые она последнее время перестала выплачивать. Ее бой-френд Ильдар Гиниятуллин был безработным и официально нигде не работал, подрабатывал частным извозом. Что в городе, где практически любая поездка на такси обходится максимум в 100 рублей, трудно считать нормальным доходом.

Не беремся судить, насколько тяжело было материальное положение Аглемзяновой, но ясно, что такие вопросы банк мало интересовали. Хотя сотрудникам ОБЭП УВД Советского района Казани коллеги Аглемзяновой и заявили, что «виной преступления стал человеческий фактор», но они вряд ли имели ввиду ее проблемы. Наоборот, пояснили, что до сих пор не могут поверить в нечистоплотность бывшей коллеги, поскольку… ходили с ней вместе обедать.

Впрочем, это лирика, что же касается практики, то конкретные позитивные подвижки видны только в одном случае — с попыткой хищения в ВТБ24. Банк отреагировал на инцидент довольно оперативно. Как сообщила Bankir.Ru пресс-служба ВТБ24, «в целях защиты клиентов, не обеспечивающих безопасность своих компьютеров, в системе „Банк-Клиент Онлайн“ ВТБ 24 в дополнение к уже имеющимся средствам защиты внедрена дополнительная парольная защита, основанная на использовании одноразовых паролей, получаемых клиентами в SMS-сообщениях».

И то хлеб…

Вместо анамнеза

Понятно, что новости о состоявшихся и неудачных ограблениях банков — лишь верхушка айсберга. Причем на поверхности виден лишь самый кончик. Например, в облетевшей все российские масс-медиа казанской истории фигурируют 11 млн. рублей. Между тем, как сообщили Bankir.Ru в правоохранительных органах Татарстана, только за первую половину этого года в банках этого региона было совершено хищений на сумму… 4 млрд. рублей.

Наибольшее количество этих хищений (266) зафиксировано в Татарстане при оформлении кредитов. Как сообщили Bankir.Ru в МВД Татарстана, незаконное получение кредитов обычно осуществляется путем совершения следующих противоправных действий — создаются подставные предприятия с целью получения и присвоения кредита; при заключении кредитных договоров изготавливаются подложные документы, создающие видимость финансовой состоятельности; представляются подложные документы на право получения кредита на льготных условиях, по заниженной процентной ставке; представляются в обеспечение возвратности кредита подложные или полученные неправомерным путем гарантийные письма от имени солидных государственных или коммерческих структур; представляется в качестве залога неравноценное либо уже заложенное, а иногда и не принадлежащее получателю кредита имущество; подкупаются банковские работники, способствующие выдаче кредита с нарушением экономических нормативов, требований обеспечения возвратности кредита.

«В настоящее время обмануть любой банк Татарстана при приобретении кредитного продукта не составляет большого труда, — комментирует заместитель начальника отдела по борьбе с преступлениями в финанс
ово-кредитной системе и фальшивомонетчеству УБЭП МВД по Татарстану Андрей Емельянов.

Надо понимать, что Татарстан в данном случае фигурирует отнюдь не как «плохой пример». Просто в этом регионе статистика «противобанковских» преступлений более-менее откровенно открыта. Во многих регионах дела обстоят много хуже и айсберг весь скрыт под водой.

«Из известных мне 40 случаев преступлений против банков только в двух случаях мы получили заявление от потерпевших банкиров, — заметил в интервью Bankir.Ru сотрудник самарской милиции, пожелавший остаться неизвестным. — Остальные попросту не хотят «портить имя».

Как заметил еще в феврале на конференции «Вопросы обеспечения информационной безопасности организаций банковской системы РФ»заместитель начальника главного управления безопасности и защиты информации Банка России Андрей Курило, сегодня большую и серьезную проблему представляет сбор статистики по фактам хищения в банковской сфере. Причина проста — в кредитных организациях существует традиция скрывать подобные инциденты, чтобы не портить себе репутацию. «Ведь как показывает практика, только 10% похищенных средств возвращаются в банк», — пояснил Курило.

Фото — сайт www.justmedia.ru