— Эта деловая неделя закончится собранием Ассоциации региональных банков России. Что услышат банкиры? Какие результаты трехлетнего труда им будут предъявлены?

— Да, нам предстоит достаточно эпохальное событие в жизни любой организации, особенно такой знаковой в экономическом сообществе как Ассоциация региональных банков России. Будет представлен отчет о деятельности АРБР за три года, пройдут выборы совета и председателя совета ассоциации и утверждение в должности президента ассоциации.

За последние три года произошло многое. В ходе подготовки к собранию совет ассоциации региональных банков фокусировал внимание на четырех главных темах. Одна из них — выработка предложений по скорейшему преодолению последствий кризиса. Последствия кризиса мы еще не преодолели, и тот, кто говорит об обратном, не очень компетентен. Проблем еще много. Это и некачественные активы, и нерасчищенные от плохих долгов балансы, и судебные иски и прочее. За эти годы достаточно заметное количество банков ушло с рынка, ежегодно мы теряли от 40 до 50 банков.

— Причины одни и те же?

— Главная проблема — ужесточение требований по капиталу. Эта тема коснулась сотен кредитных учреждений. Сегодня, в соответствии со стратегией развития банковского сектора, банки ждет планка капитализации в 300 млн. рублей. Время на докапитализацию есть. Тем не менее, жаль, что несмотря на все усилия банковского сообщества удалось достичь лишь компромиссной цифры. Конечно, это разумная середина, но я все же не рассматриваю этот компромисс как победу. Считаю, что этим вопросом стоит продолжать заниматься, ведь это еще не окончательное решение. Любая стратегия может со временем корректироваться.

— Но ведь больший капитал — это большая устойчивость?

— Далеко не только и не столько большой капитал обеспечивает устойчивость. Ассоциация много работала по вопросам обеспечения устойчивости банковского сектора и созданию условий для повышения кредитной активности. Многое удалось сделать. Благодаря усилиям ассоциации был принят целый ряд законов, обеспечивающих повышение устойчивости всей финансовой системы, а не только банковской. Уточнены нормативные положения Центрального банка, которые на период кризиса вообще были существенно смягчены. Сейчас, например, АРБР выступает с инициативой перестать считать доходность показателем жизнеспособности банка. Сама жизнь заставляет это сделать.

За кризисные годы не было допущено паники среди населения, банковская система устояла. В последние годы наметился даже небольшой рост кредитной активности, хотя регулятор ждал от банков большего. Это говорит о некоем оживлении, но при этом не надо забывать, что мы находимся в периоде кредитной стагнации, и 11\% роста — это не показатель. До кризиса эти цифры были в разы больше…

Еще одно, третье направление нашей трехлетней работы связанно с тем, чтобы обеспечить в банковском секторе справедливую конкуренцию. Но надо признать: нам мало что удалось в этой связи сделать. Кризис внес свою лепту в усиление роли и участия государства в экономике и в банковском секторе в частности. Мы все просили о помощи, и государство помогало. И прежде всего помогало крупным государственным банкам. Как следствие их роль в кризис усилилась.

Сейчас мы сталкиваемся с еще более деформированной и искаженной конкурентной средой. Последствия этого будем разгребать еще не один год. Это как раз то направление, на котором следует фокусировать активность совета АРБР в предстоящие три года. Несмотря на заявленные программы, связанные с постепенным выходом государства из экономики, в том числе — и из банковского сектора, мы пока не видим реальных шагов в этом направлении. Все происходит хаотично. Нет главного — системного понимания, когда, в каких объемах и из каких банков государство намерено выходить. На собрании АРБР мы будем поднимать этот вопрос.

— Ребром поставите?

— Я считаю, что сейчас и правительство, и ЦБ должны определиться, чем они владеют, каковы их интересы в банковском секторе. И должны предложить реальные программы приватизации, где продажную стоимость будет определять рынок спроса и предложения. Понятно, что у всех много разных интересов, но принимать решения нужно открыто и прозрачно, если мы говорим о строительстве действительно конкурентного рынка банковских услуг.

Тем не менее, даже если мы и добьемся от правительства подобной программы, я не думаю, что на банковском рынке быстро начнет формироваться реальная конкуренция. Из-за блокирующих, а то и контрольных пакетов в руках государства его влияние на банковский сектор никуда не исчезнет. На это понадобится значительное количество времени.

— Возможно, тогда банковские услуги станут гораздо доступнее?

— Это четвертое направление нашей работы — повышение доступности и качества финансовых услуг. Сделать удалось многое, но можно было и больше. Россия огромна и потребности в банковских услугах у нее большие. Это только Москва вся в банковских офисах, а по стране мы отстаем от европейских показателей по количеству банковских офисов на душу населения в пять раз. Эта задача тоже переходит на ближайшие три года деятельности ассоциации.

— Чем еще займется АРБР в ближайшую «трехлетку»?

— Вопросами, касающимися совершенствования правовой среды. Основное — нужно сбалансировать ответственность кредитора и заемщика. Закон не стоит на защите добросовестных заемщиков. Судебные тяжбы длятся годами, тратятся огромные деньги. Это говорит о том, что мы должны защищать не только банки, нужно найти баланс интересов. К примеру, не случайно активизировалось обсуждение закона о несостоятельности физических лиц. Этот закон, несмотря на его страшное название, направлен на защиту интересов заемщиков, попавших в тяжелую ситуацию. Там четко прописываются социальные гарантии банкротам. Но я не думаю, что этот закон будет принят в ближайшее время. Он слишком «взрывоопасный». И можно легко повернуть его обсуждение в своих интересах, политизировать, даже не углубляясь в суть.

Еще одна тема работы АРБР — совершенствование корпоративного управления в банках, создание системы корпоративного поведения банков на рынке, совершенствование системы этических норм. Здесь большой пласт проблем, которые рассматриваются сегодня слабо. Необходимо переходить на международные стандарты, чтобы наши западные инвесторы нас понимали. Сегодня банки работают по четырем отчетным системам, причем только одна из них — внутренняя — реально нужна банкам, а по всем остальным они, по сути, только отписываются. Здесь нужно наводить порядок.

Эти проблемы — системные. Они говорят о том, что мы находимся только в самом начале развития.

— А то и запоздали?

— Нет. К примеру, американцы тоже не спешат переходить на МСФО, они привыкли к своей системе отчетности, несмотря на то, что входят в высший совет МСФО. Но инвесторы их данным доверяют больше. К российской банковской системе предъявляется претензии, что она недостаточно прозрачна.

— Насколько специфические проблемы региональных банков становятся общими для всего банковского сектора?

— Это вечная тема. Есть 500 действующих региональных банков, но региональными можно считать и банки с головным офисом в Москве, но с разветвленной филиальной сетью. Они обслуживают регионы. И работают по законам их жизни. В ассоциацию ведь входят не только региональные банки, но и многие ведущие кредитные организации из первой сотни. Они же, заметим, параллельно входят и в Ассоциацию российских банков. Это говорит о том, что наша ассоциация — компетентная и влиятельная организация, которая помогает обеспечивать бизнес-процессы в регионах. Свыше 40\% банков имеют двойное членство в обеих ассоциациях и жалоб на то, что кого-то смущает цена вопроса, я не слышал.

— Поэтому столько шума по поводу идеи объединения банковских ассоциаций? Вы готовы к обсуждению этой темы на съезде?

— В повестку дня не включали, но если спросят — отвечу. Я шесть лет назад первым предложил банковским ассоциациям объединиться. Тогда как раз Сбербанк был категорически против. Но тогда было другое время, настроение для консолидации было более оптимистично. Сегодня складывается нерыночная конкурентная среда с засильем государства в банковском секторе, поэтому малые банки в отношении идеи объединения справедливо насторожились.

Я — за объединение, но сейчас не время для этого. Малые и средние банки не чувствуют своей бизнес-перспективы. Как они могут ее чувствовать, если ежегодно меняются требования к капитализации? Я считаю, что регулятор должен взять обязательство не повышать планку капитала выше 300 млн. рублей до 2025 года. Тогда у банкиров будет другой психологический настрой, и можно будет говорить об организационной консолидации. Настроения по поводу идеи объединения ассоциаций — это один из показателей доверия, уверенности и микроклимата в нашем сообществе.

— Вы неоднократно заявляли, что напрасно регулятором отменяются антикризисные меры, что нужно постоянно иметь в банковском хозяйстве антикризисный «набор отверток». Какие инструменты нужно всегда держать наготове, а какие можно «убрать на антресоли»?

— Ничего никуда не нужно убирать! Надо иметь под рукой инструментарий на любой случай. Ведь этот «набор» мы собирали 20 лет! Мы пытались «продавить», убедить в необходимости принять этот «набор», но не получалось. А кризис подтолкнул власти действовать, и наши предложения превратились в инструментарий для поддержания стабильности банковского сектора. Это было сделано! Быстро и филигранно.

Возможности у правительства сейчас большие. Я считаю необходимым оставить субординированное кредитование. Это была успешная программа, которой прокредитовалась реальная экономика. И это яркий пример, говорящий о том, что с правительством можно работать. Таких примеров очень мало, ведь укоренилась привычка не верить власти.

Беззалоговые аукционы сегодня, наверное, уже не так актуальны, как в разгар кризиса. А вот механизмы санации в рамках Агентства по страхованию вкладов точно надо сохранять постоянно. И, конечно же, требует усиления структура надзора за банками, потому что кризис показал: не все хорошо в надзоре. С чего началось? Все были уверены, что крупные банки не так уязвимы как малые, что они — гарант непотопляемости. Но кризис отчетливо показал, что все зачастую обстоит с точностью до наоборот. Это говорит о том, что око надзора должно быть зорче и объективнее.

Инна Рукосуева, Bankir.Ru