А шеф Ассоциации российских банков Гарегин Тосунян дополнил коллегу, добавив, что состояние российской банковской системы остается «стабильно тяжелым». К чести собравшихся на традиционный петербургский банковский форум финансистов только лишь диагнозом встреча не ограничилась. Причем рассматривались не только варианты терапии, но и возможное участие банков в оживлении отечественной жизни. Именно поэтому одним из центральных вопросов конференции стало кредитование малого и среднего бизнеса.

Вопрос-то поставлен, а вот с ответом выходит явная заминка. На первый взгляд — парадокс. Банки рассматривают такую возможность, государство в лице своих «топов» всячески их к тому поощряет. О том, что развитие МСБ — это основа экономики, надежда следующих поколений, источник формирования среднего класса и благополучия нации, лучший друг молодежи, etc., сегодня не слышал разве что престарелый ямальский оленевод, десять лет скрывающийся от получения пенсии на земле Франца-Иосифа. «Кредитуйте!» — кричат государственные мужи. «Поддержим!» — вторят законодатели. «Фонограмму обеспечим!» — гарантируют политические партии. «Подтанцовка готова», — докладывают региональные деятели.

Но никто из банков пока не спешит на авансцену с номером «Массовые кредиты малому бизнесу». Очевидно, потому, что номер смертелен. Как заметил тот же г-н Ананьев, сегодня процентная политика носит, по сути, «запретительный характер», при котором кредитование практически невозможно. Необходима смена процентной политики, согласились практически все участники Северо-Западной банковской конференции.

Правда, присутствующий на СЗБК заместитель директора департамента банковского регулирования и надзора Центробанка Владимир Чистюхин добавил, что в высоких процентных ставках виновата не только высокая ставка рефинансирования ЦБ, но и заложенные в них операционные расходы банков, высокие риски и т. п. Мол, мы тут все одинаково виноваты.

В подобном утверждении содержится изрядная доля лукавства. Во-первых, 50−60\% кредитных ставок — это все же ставка рефинансирования. Операционные расходы? Да, они, несомненно, высоки. За 4−5 лет благополучного кредитного «чеса» банки, понятное дело, и обленились, и жирком поросли. Явление, собственно, обычное для России, где весь бизнес традиционно пребывает в двух ипостасях — «полный пипец» или «все в шоколаде». Середины у нас нет, не наш это путь. И, собственно говоря, это еще очень динамичная жизнь, особенно на фоне отечественных госструктур, которые во все времена знают вообще лишь одну ипостась — «шоколадную».

ОК, допустим, банки причесывают операционные расходы к оптимальным. Что это дает? Рискну сказать без всяких подсчетов-расчетов — максимум 1−1,5 процентных пункта в кредитных ставках.

А вот третий пункт — заложенные в кредитные ставки риски — требует расшифровки. Откуда эти бешеные перезаклады по рискам возникли? От жадности банков? Отнюдь. В основном — из-за требования того же государства, которое регулирует каждый кредитный чих российского банка. И, если уж говорить откровенно, регулирует в основном в одну сторону, на которой выгоднее и проще НЕ давать кредиты, чем давать их. Сколь бы не отменяли резервы, сколь бы не орали с высоких трибун о кредитовании бизнеса, глубинная суть государственной политики в сфере кредитования остается одна: взялся за кредитование — докажи. Что доказать? Да все докажи. Что имеешь допустимые риски. Что обеспечил «устойчивость». Что не нарушил «115-й ФЗ» (а причем тут 115-й ФЗ? — возмутится педант. А он всегда при всем). Ну и т. п.

Так что из трех составляющих кредитных ставок две — ставка рефинансирования и риски — предопределены государством и только им. Плюс можно добавить четвертую составляющую — эмоциональную. Потому что НЕ давать кредиты в нашей стране надежнее, безопаснее и спокойнее, чем давать их. Впрочем, допустим (фэнтези — чем не жанр для финансовой журналистики?), все барьеры на пути низких кредитных ставок государство в одночасье разобрало. И что же? Кого будем кредитовать? Где же он, больной зуб? И тут, скорей всего выяснится, что кредитовать уже некого. Потому что пациенту уже не до кредитов. Более того, мы его теряем.

Недавнее решение о повышении налогов на бизнес означает, что хоть сколь либо прозрачного и «белого» малого и среднего бизнеса в стране с 1 января не останется. Лишь первый шаг сделала Россия к выходу из тени. Лишь несколько лет отечественные предприниматели осторожно, еще всего шугаясь и щурясь с непривычки, выбирались на свет божий. И вот — finita la comedia. Возвращаемся к 34\% налогов на зарплату, оставляем 18\% НДС и 20\% налога на прибыль. И можем быть уверены, что этот коктейль подействует на малый бизнес как карбофос на пожилого лобстера: либо в щель заползет, либо клешни склеит. И в обоих случаях его потом никаким кредитом не выманишь.

Вывод отсюда напрашивается простой и прямой. Да, кредитование бизнеса — это очень зер гут. Но, как это ни смешно, начинать надо не с банков.

P.S. На Северо-Западной банковской конференции Гарегин Тосунян заметил: мы очень долго раскачиваемся и решаемся предпринять какие-то меры. Настолько долго, что к тому времени, когда мы их наконец предпринимаем, для выправления ситуации их уже недостаточно, и требуются новые, еще более радикальные меры… И так по кругу.