— Ольга, прошло пять концертов IX Международного фестиваля импровизационной музыки «Jazz в усадьбе Сандецкого». Ваше настроение? Поделитесь впечатлениями…

— Настроение бывает разным. Сегодня одно-завтра другое. Появляется оно только в день концерта. Слишком много организационных моментов в этом году, сложно совмещать это с творческим процессом. Год для нас выпал тяжелый. Но при этом мы собрали рекордное количество зрителей в парке ФИНА. Было около 10 тыс. зрителей.

На первом концерте 9 июля у нас было 980 человек, выступала Мариам Мерабова. И сейчас на концертах бывает до 300 человек, но это мало. Продажи на концерты в Парке усадьбы Сандецкого упали. Конечно, есть на это объективные причины: проходил Чемпионат мира, погода измучила. Я называю это «холодное лето-2015». Финансовая сторона вопроса очень острая для нас. Мы переживаем по этому поводу.

— Вы около 12 лет исполняете джаз (в 2003 году Ольга Скепнер стала солисткой коллектива «Jazzia». Художественный руководитель и основатель коллектива — джазовый пианист, тромбонист, композитор и аранжировщик Олег Анохин, — ред.). Уже 9 лет проводите фестиваль «Jazz в усадьбе Сандецкого». Естественнно, «обросли» связями в музыкальной среде. Как проходит процесс выбора музыкантов?

— При выборе музыкантов мне помогают мои субъективные ощущения и, конечно, знание музыки. Я прожила в Москве несколько лет. Проработала на канале «Культура». Знаю, кто что играет. Когда появилась идея фестиваля, я поставила перед собой определенные задачи, которые окончательно сформировались только на третий-четвертый год. В то время как раз закрылся фестиваль «Джазовый перекресток» и мы начали с нуля. Решили, что будем пропагандировать в Казани джаз. Конечно, приглашаем исполнителей и по рекомендации друзей и партнеров.

Например, 5 августа у нас выступал молодой талантливый музыкант Валерий Степанов. Ему всего 24 года. Он пишет музыку в стиле джаз, фанк, фьюжн, r’n’b, хип-хоп, нью-эйдж, виртуозно играет на фортепиано, использует различные звуки и сэмплы синтезатора, играет на барабанах, бас-гитаре и поет.

А сегодня, например, приехали три мэтра — Павел Чекмаковский, Антон Горбунов и Петр Ившин. У них большой музыкальный опыт, поэтому, конечно, снимаешь шляпу перед таким мастерством. А сейчас мой почтовый ящик завален письмами от молодых исполнителей. Это уже говорит о популярности нашего фестиваля.

— Какая команда работает над организацией и проведением фестиваля?

— У нас маленькая команда и очень много приходится делать самой. На площадке работает мой концертный директор Максим Бусарев, мой менеджер — студентка консерватории Альбина Галимова. Задействованы службы музея, по возможности. Но это ведь государственное учреждение и перерабатывать работники музея не должны. Стратегические вопросы по организации фестиваля решаем вместе с директором музея Розалией Миргалимовной (Нургалеева Розалия Миргалимовна, директор Государственного музея изобразительных искусств Республики Татарстан, ред.) — она же директор фестиваля. Чтобы нанять других людей — нужны средства. А мы на них экономим. Экономим для того, чтобы на эти средства привезти артистов. Зато не экономим на звуке. За пультом сидят Андрей Козлов и Илья Промтов — мои многолетние партнеры, звукорежиссеры. Мы давно работаем вместе. Илья, кстати, с консерваторским образованием.

— Каждый год Вы открываете зрителям новых исполнителей. В 2013 году открытием стал Фило Машадо, легендарный музыкант из Сан-Пауло, один из самых популярных и экспрессивных исполнителей бразильской боссановы в мире. Как Вам удалось его пригласить?

— Да, это легендарный музыкант. Мы его везли из Бразилии, из Сан-Паулу. Фило Машадо, один из музыкантов, который популяризирует боссанову («бразильская боссанова» — музыка, которая представляет собой микс кул-джаза с байау, самбой и прочими местным ритмами, ред.).Фило был у основания этого направления — огромной субкультуры. Он начал заниматься музыкой с 10 лет. А приехал Фило с барабанщиком Портиньо, которому 75 лет. Это было такое неземное счастье. Они играют так тонко, так интересно, без всякой натужности. Без фишек на зрителя. Так сокровенно, в умеренном темпе, почти не работая на публику, но настолько искренно!

А как все получилось? В Нью Йорке живут некоторые музыканты, которых я привозила. Там есть басист, Олег Осенков, очень талантливый парень. Мы не раз работали раньше вместе. Вот и созвонились однажды. Он сказал, что знаком с Фило Машадо. Я помогла сделать им мини-тур по России, хотя у него достаточно плотный гастрольный график, включили его в московский фестиваль «Джаз в саду Эрмитаж». Перелет, расходы взяли мы на себя. Это было дорогое удовольствие, но это было такое счастье! Мы тогда очень подружились. Он обладает такой харизмой! Не выпускает из рук гитару, даже во время еды. Всегда что-то сочиняет, поет… Удивительно теплый человек. Он к нам приехал даже без директора. Это такое доверие…

— А кто станет открытием этого года?

— Трудно сказать, кто станет открытием. Все исполнители разные и каждый — открытие. Собираю программу так, чтобы каждый проект отличался друг от друга. 6 августа была музыка молодежного формата (выступали Валерий Степанов — вокал, фортепиано, клавишные, Борис Ахметов — гитара, Аркадий Корнев — барабаны, ред.), она на определенную зрительскую аудиторию. Это молодежная культура. Здесь, конечно, сторожилы могут сказать «ой, ну это перебор». Может это и так… Но это тоже должно быть. Участница шоу «Голос» Мариам Мерабова, наоборот, универсальна, на мой взгляд, — на все вкусы сразу… Она все совместила: фьюжн, фанк, блюз, джазовые стандарты, авторскую музыку,… Мариам поймала все зрительские пристрастия.

— Кого из зарубежных исполнителей Вы привезли?

— 20 августа будет исполнена одна моя мечта. Я давно хотела сделать программу, посвященную Майлсу Дэвису (Майлс Дью́и Дэвис — американский джазовый трубач и бэнд-лидер, оказавший значительнейшее влияние на развитие музыки XX века. Дэвис стоял у истоков множества стилей и направлений в джазе, таких как модальный джаз (modaljazz), прохладный джаз (cooljazz) и фьюжн (fusion), ред.).

Есть такой в Нью Йорке исполнитель Джейсон Палмер, которого в 2007 году журнал «Даун Бит» включил в список 25 лучших трубачей будущего. А в 2009 году он занял I место на Международном джазовом конкурсе трубачей им. Кармине Карузо.

Джейсон Палмер очень любит музыку Майлса Дэвиса и у него есть программа, посвященная ему. Так вот, мы совместно с Алексеем Подымкиным его и привезли. Он будет выступать в Москве на фестивале в Эрмитаже, и у нас. Но там будет выступать с другой программой.

— За эти годы в фестивале участвовали музыканты не только из России, но и из США, Швейцарии, Франции, Польши, Финляндии, Голландии, Германии, Бразилии, Украины. В этом году Вы представляете разножанровую музыку российского джаза. Какой он — наш «русский джаз»? Есть какие-то особые традиции?

— Джаз — это явление афроамериканской культуры. Гибридное, кстати. От африканцев пришел ритм: они пришли с барабанами и различными перкуссионными инструментами, а от белых американцев — гармония, мелодия, чувство формы. Позднее музыканты облекли его в более европейскую оболочку. А «русский джаз» — это, скорее всего, парадоксальный термин. Многие говорят, что «русского джаза» нет. За это название джазовые музыкальные обозреватели могут сразу клюнуть и будут правы. Поэтому лучше говорить «джазовая программа на русском языке».

— С названием понятно. Как тогда обстоят дела с джазовой программой на русском языке?

— Сейчас я хочу заниматься пропагандой современного отечественного джаза. Мы обладаем великой культурой, своим собственным менталитетом, своей культурной памятью и, в конце концов, собственным языком и мыслями! Сейчас наши музыканты играют интереснейшие авторские вещи! Не повторяют джазовые американские стандарты. Иногда спрашивают у меня — почему так мало мейнстрима на фестивале? Где Hello, Dolly? А я не хочу, чтобы у нас это звучало. Я хочу развивать нашу собственную культуру. Кстати, Луи Армстронг хотел играть другую музыку, он тоже не хотел постоянно играть Hello, Dolly, это зрители ее требовали. Об этом есть воспоминания современников. Хочу продвигать отечественных исполнителей — они весьма интересны и талантливы!

У меня есть еще одна мечта — организовать фестиваль современной классической музыки. Это уже в рамках консерватории, конечно.

— А что нового Вы сами приготовили на этот раз?

— Это будет новая программа «JAZZ FUNK INDUSTRY», ее третья часть. Одна песня осталась лишь из прошлой программы, это хит «Don’t Give Up» Питера Гэбриэля. Остальные темы все новые, авторские, три песни от Павла Чекмаковского, по две от Андрея Руденко и Антона Горбунова. Мы уже показали две части этой программы в прошлом году во время тура по джазовым клубам Москвы.

— Как принимали Вас ценители джаза Москвы? Какой это для Вас был опыт?

— Во-первых, я не впервые, естественно, выступаю в Москве, поэтому многое ясно. А в этот раз выступали в клубе Алексея Козлова, джаз-клубе «Эссе». Серьезные клубы со своей аудиторией. И мы собрали полные залы. Было приятно! Это было для меня сюрпризом. Какой опыт? Конечно, музыкальный, опыт сотворчества. После этого рождаются новые идеи. Step-by-step, как говорится. Шаг за шагом. Резкие скачки в творчестве не всегда нужны. Хотя, многим правит случай! Как там у Пушкина: «О, сколько нам открытий чудных готовят просвещенья дух, И опыт, сын ошибок трудных, и гений, парадоксов друг, и случай, бог изобретатель». Случай — великое дело!

— Вы выступаете в ночных клубах?

— Я не пою в ночных клубах. Единственное исключение — это джаз-кафе «Старый рояль» в Казани.

— Кстати, на днях в Москве будет проходить ХVIII Фестиваль «Джаз в саду Эрмитаж». Вход второй год — бесплатный. Причем, в афише заявлены квартет Павла Чекмаковского (Россия), трио Евгения Лебедева (Россия), которые выступают и у нас. Почему у нас такие дорогие билеты в этом году?

— Стоимость билетов у нас такая же, как и в прошлом году. Мы ничего не повышали. А знаете сколько надо вложить в проведение двухмесячного фестиваля? Есть реклама, трансфер, проживание, питание, работа сотрудников музея, клининговые компании и т. д. Но самое главное — это гонорары. Кроме того, еще сцена, звуковое и световое оборудование, аренда инструментов и т. п. «Джаз в саду Эрмитаж» идет 2 дня. А у нас 2 месяца. Так что, даже и говорить не приходится. Разница между нами колоссальная! Фестиваль был вообще под угрозой срыва проведения. Тем более, он совпал с Чемпионатом мира по водным видам спорта, грандиозным событием. Вот так…

— Как-то в одном интервью Вы сказали, что селите гостей фестиваля в люксовых отелях и кормите их обедами с куропатками в лучшем ресторане города. Это почему так? Наше татарстанское гостеприимство?

— Я смотрю на это просто. Я сама артистка, и у меня тоже есть райдер, технический и бытовой. Я всегда вспоминаю, как нас встречают в других городах. И если мы, казанцы, можем принимать красиво и достойно, почему нет? Я хочу, чтобы музыканты жили в хороших условиях, хорошо питались. Мне кажется, что у нас в Казани всегда гостеприимно принимают. Подтверждением этого служит и Чемпионат мира по водным видам спорта, организацию которого Президент международной федерации плавания Маглиони назвал лучшим в истории.

— А есть какие-то особые требования, которые выставляют участники, принимая предложение? Мол «не накормите нас куропатками — не приедем»…

— Нет, как раз джазовые музыканты никогда не были привередливыми. Это я хочу устроить им праздник. Они, откровенно говоря, вспоминают не только меня, они вспоминают Казань. Какой это прекрасный город, какая организация, какая инфраструктура, какие здесь люди и какая теплая публика, сколько приходит зрителей на фестиваль! Мы дарим им счастье. Эти условия необходимы для обратного выхлопа на сцене. Мы не всегда кормим их куропатками, я вас уверяю. Если нет у нас возможностей, нет куропаток. Вот, например, сейчас кормим едой попроще.

— Ольга, о Вас ходят легенды, что Вы достаточно строго подходите как к своему внешнему виду, так и внешнему виду музыкантов. Но ведь исполнение джаза разрешает свободную одежду. Наверное, сложно исполнять какие-то элементы джаз-рока, фьюжн в строгом костюме с галстуком? С чем связана такая строгость?

— Ну уж легенды… Это связано с тем, наверно, что я закончила консерваторию и являюсь преподавателем консерватории. Привыкла к определенному дресс-коду. На меня смотрят студенты, аспиранты, зрители. И я — академический музыкант, воспитанный этому с детства. Это внутренняя культура человека. Есть определенный эстетический взгляд на музыканта. Раньше я боролась с москвичами… Даже была одна статья на второй год фестиваля, что музыканты вышли в рваных джинсах и сандалиях. Я решила — все! Джинсы могут быть классические, но не рваные… Это — норма.

Сейчас я как говорю: «Если вы не имеете брендовую одежду, не надо, но чистая обувь обязательна. Брюки, рубашка». Костюм и галстук как раз не обязателен. Требования есть всегда, и музыканты это сейчас принимают.

— Писали, что Вы «гламурите «фестиваль…

— Я не «гламурю» фестиваль, как пишут, в этом году вообще демократично одеваюсь сама, без эпатажа. В основном, в одежду из своей коллекции «NotOnlyJazz», сделанной совместно с модельером Рустемом Исхаковым. Немного классически, стильно, красиво. Мне кажется, что я многих музыкантов уже воспитала (смеется). Это хорошо. Это же внутренняя подготовка выхода к зрителю. Какой-то внутренний ритуал. Как раньше в сандалиях и шортах на сцену сейчас не выходят.

— Я всегда философски подхожу к оценке какого-либо музыкального события. Редко бывает 100% попадание в точку. Какие есть проблемы в организации?

— Можно ли это выносить на публику? Это трудности в организационных моментах. Долгое время была проблема с пианолой. Купили в этом году. Нам очень нужен рояль. Во всех джазовых фестивалях он есть. А знаете, он сколько стоит?

Сцену поставили в этом году, но нам нужно ее расширить, она короткая, музыкантам не хватает места. У нас ведь даже нормального подиума не было. Был такой непрофессиональный подиум из досок, сколоченный работниками музея. Это был такой внешний ужас.

Сцену почему надо расширять? Когда сцена маленькая, есть проблемы со звуком. В микрофон залезает звук другого инструмента. Сцена должна быть шире. У нас довольно большие вложения в звук. Он должен быть «сухой» и читаемый для джаза. Звук с каждым годом по уровню повышаем. С 12 до 15 Квт почему? Чтобы он был негромкий, не как в большом парке, но плотный по звучанию, фирменный, как на пластинке.

И последнее — вокруг жилой комплекс. На нас периодически пишут письма. Мы стали заканчивать не в 11 вечера, а в 10 часов. Это тоже проблема…

— Кто те люди, которым Вы говорите «спасибо» за помощь в организации фестиваля?

— Я очень благодарна нашему мэру Метшину Ильсуру Раисовичу. Он, хотя и не имеет прямого отношения к организации фестиваля, но если обращаемся к нему за помощью, помогает нам. А что делать? Спонсоров нет, год кризисный, все отпочковались, я понимаю их. Хорошо… Думаем дальше… И вот здесь нам с установкой сцены помог мэр города.

Пришла некоторая помощь и от Министерства культуры РТ. Спасибо за это министру Айрату Миннемулловичу Сибагатуллину.

Но спонсор у нас в этом году только один — Казанский вертолетный завод, как и был все года. Мы очень благодарны всем!

Сразу скажу отдельные слова благодарности директору Розалие Нургалеевой — мы вместе работаем над организацией фестиваля, без ее поддержки ничего бы не происходило. Спасибо нашим партнерам Танго-Групп, которые осуществляют кейтеринг на нашем фестивале и кормят наших артистов уже который год. Огромное спасибо СМИ, нашим многолетним партнерам. С некоторыми уже дружим годами. И спасибо моему неизменному соведущему фестиваля, моему другу — Михаилу Волконадскому за понимание и поддержку на всех проектах.

— В Казани — активная культурная жизнь. Вы сами насколько активны в нефестивальные дни? Как любите отдыхать?

— Вся моя жизнь посвящена музыке, моей работе в консерватории. График четко выстроен на много лет. Кроме фестиваля есть еще Аксенов-фест, к которому меня привлекают. В течение года занимаюсь только своим проектом, своим коллективом и своей музыкой. Работаю в консерватории, в ССМШ при консерватории. Преподаю сольфеджио, гармонию, читаю лекции по современной музыке второй половины ХХ — началу XXI веков, веду курс «Менеджмент музыкального искусства»…

Посещаю почти все академические концерты, концерты органной музыки. Не посещаю совсем попсу, на это и нет времени. Если уж уезжаю в Италию или Францию, то посещаю, конечно, хорошие джазовые клубы с современной музыкой. Я не тусовочный человек. Если приду на какое-то мероприятие, то оно непосредственным образом будет связано с какой-то зацепкой по культуре. Могу еще прийти на события моих друзей Владимира Штольца или Рустама Исхакова.

Но все свободное время, если появляется, стараюсь отдавать своим детям, своей семье, себе самой и любимому человеку, конечно…

— Какие чувства Вы испытываете от изменений, произошедших в городе за последнее время?

— Я очень люблю Казань. Это мой родной город, и не важно, что я родилась в Ульяновске. Все мои корни здесь. Знаю все улочки, где гуляла с папой. Улицу Университетскую обожаю. Это какая-то уже у меня ностальгическая нотка.

Недавно приезжал Женя Борец, он ведь родом из Казани. Отыграл концерт, а потом полночи ездили по городу. Он останавливался на каждой улице, выходил из такси и вдыхал воздух. Сказал: «Это мой город! Хочу здесь сделать новый проект». Видите, это же не вырвешь из сердца…

— Какое впечатление на Вас произвела программа Чемпионата?

— Это огромная работа — подготовить открытие и закрытие Чемпионата. Всегда можно найти какие-то погрешности, но это не главное. А сколько людей там трудились! На меня эти два мероприятия произвели впечатление. Были хорошие музыкальные номера, хотя некоторых исполнителей я не знаю. Но вот Антон Беляев, Тина Кузнецова, Татьяна Шаманина, Алена Тойминцева — джазовые музыканты в своей первооснове. У меня был такой всплеск эмоций… Я даже где-то написала в соцсетях. «Горжусь Казанью! Казань-красавица!» Все делают огромную работу сейчас. А я просто счастлива, что тоже была причастна.

Квинтет Евгения Борца звучал для аудитории в 10 тыс. человек! Мы боялись организации концерта в парке ФИНА. Но Женя с Дианой правильно выстроили свою программу для этой аудитории: играли и авторскую музыку, пели и джазовые стандарты, и даже «ComeTogether» BEATLES… А в это время на экранах показывали соревнования по синхронному плаванию, и было такое впечатление, что музыку специально подготовили под видео с синхронным плаванием. Диана Поленова написала тогда комментарий: «Казань взяли, золото взяли!».

— Какое значение имеет для Вас музыка?

— Музыка имеет колоссальное значение и оказывает колоссальное влияние на человека, особенно непосредственно на музыканта. Есть ведь даже такое понятие — «музыкальная терапия». Иногда как бы тебе не было плохо, чтобы ты не испытывал, нужно попытаться прийти в некое медитативное состояние, побыть наедине с музыкой и вот потом понимаешь, что музыка-то тебя и вытащила.

Когда я пою, я переживаю самые счастливые моменты в своей жизни. Музыкант испытывает на сцене целый спектр чувств! Особенно когда что-то неплохо получается.

Вообще, что такое счастье? «Сейчас» и «есть» — этимология слова. Счастье не может быть бесконечно, оно не имеет длительного постоянного периода. Вот и сейчас я испытываю счастливые моменты, когда рассказываю вам о любимом деле. Спасибо Вам! Я желаю Вам больше счастливых моментов в жизни!

— Какие новые проекты Вы готовите? Что в планах?

— Это секрет, но вам эксклюзивно скажу. Мы записываем музыку к первому видеоклипу. Я ведь как «сапожник без сапог». У меня нет до сих пор альбомов, нет видеоклипов и т. д… Хотя музыкального материала накопилась масса… Мои друзья музыканты давно предлагают приехать в Нью Йорк, готовы со мной играть и записать там в студии альбом, мои песни, мою музыку. Но не получается, нет времени, пока нет возможностей, у меня вечно новые проекты, работа в консерватории, дипломники, одаренные дети в ССМШ, свои дети, их учеба, семья…

Поэтому вот сейчас, когда появилась в Казани частная студия с хорошим оборудованием, мы решили записать музыку хотя бы к одной песне «Ласковый бриз». Дальше будем снимать видеоклип на эту песню. Музыку и слова, кстати, написал мой коллега и друг Андрей Руденко. Слова на русском языке. А играют вместе со мной тоже мои друзья Паша Чекмаковский. Петя Ившин и Антон Горбунов! Замечательные музыканты, скажу я Вам…

— Когда ждать выхода клипа?

— Там есть строчки — «Вот и пришла зима»… Мы явно будем снимать зимой (смеется…). Сегодня записываем только рабочий аудиоматериал.

— Какие жизненные обстоятельства влияют на Вашу творческую работу?

— Это здоровье моих близких: детей, мамы, моего близкого человека. Это точно. Свое здоровье, естественно.

— Какое Ваше жизненное кредо?

— Ух ты, мое кредо… Надо подумать и найти внутри себя это кредо… Наверно, прежде всего, — жить в гармонии с самим собой и отдавать любовь. Обязательно нужно именно отдавать. Я не могу жить без отдачи… Не зря же в меня столько запихивали все годы обучения (смеется…).

Для меня важен вот этот круговорот — собственные дети, студенты, музыканты на сцене, мои друзья… Но чтобы отдать, нужно взрастить в себе и иметь многое! Это как вырастить цветок на груди, вот у меня он почему-то коралловый. Он тоже не всегда вырастает. Но если тебе хорошо, то и окружающим вокруг тебя будет хорошо, ты сможешь отдать любовь.

Короче, любовь правит миром, во всех ее проявлениях, как ни крути…

Беседовала Эльмира Гайнутдинова

Прокуратура РТ обнаружила незаконную передачу земельного участка в Казани площадью 4,2 га, стоимость которого на рынке составляет около 300 млн рублей. Об этом сообщает пресс-служба ведомства.

Участок предназначался для объектов отдыха и туризма. Однако объекты, расположенные на этой территории, занимают всего лишь 600 кв. м, что составляет лишь 77% от предоставленной площади. В 2021 году был подписан договор купли-продажи этого земельного участка по существенно заниженной цене в 6 115 287 рублей, что нанесло ущерб законным интересам муниципалитета. Прокуратура подала иск в суд с требованием признать недействительным договор купли-продажи. Также прокуратура настаивает на возвращении земельного участка в муниципальную собственность. В настоящее время иск рассматривается судом.

Напомним, в первом полугодии 2024 года санатории Татарстана заработали 2,667 млрд рублей.