Виктор Баранец, полковник в отставке, военный обозреватель «Комсомольской правды»:

«Назначение Шойгу новым министром обороны и кадровые военные, и отставники встретили с надежной. В том числе, и покорный ваш слуга — с надеждой.

Я не хочу здесь Сергею Кужугетовичу аплодировать так, чтоб у меня тут дым на ладонях был. И меня с ним действительно связывает надежда. И я слышу, что говорит армия. А армия говорит, что хуже не будет. Это очень важное определение.

Второе. Шойгу получил карт-бланш от президента, Верховного главнокомандующего, где В.В. Путин чётко сформулировал Шойгу, что надо делать на новом посту Минобороны. Значить всё лучшее, что наработано за времена Сердюкова, что вписывается в реалии армии, что приносит пользу — развить. Где сикось-накось сделано, но в правильном направлении — подремонтировать, а то, что вредно — в отставку — отправить его на свалку, и делать по-новому.

Вот триединая задача, которая стоит сегодня перед Шойгу в стратегическом плане дальнейшего реформирования армии. А дальше — уже у Шойгу необозримые сонмища забот по направлениям. Ему надо, прежде всего, вытянуть армию из-под завалов сердюковских реформ. Ему надо пересмотреть, что натворил с военным образованием Сердюков, с военной медициной, с кадрами, определиться в отношениях с военно-промышленным комплексом.

В конце концов — надо определиться и с новой формой, которую армия сейчас проклинает. Хотя называется эта форма «юдашкинская», но по большому счёту, чтобы вы знали, нельзя так называть потому, что Юдашкин делал одни проекты, а генералы тыловые потом испоганили его форму и, более того, сами приложили руку к тому, чтобы эта форма было неудобной и нетёплой.

Хотя изначально, я вам скажу, Юдашкин сделал форму, которая чужда русскому воинству. И как сказал уважаемый мной писатель Александр Проханов, в форме вот в этой вот юдашкинской, которую он только предложил, не хватало только одного элемента, чтоб ширинку ещё и на задницу пришить, чтоб у нас уже такая была хорошая форма, уже полностью подходящая под определённые там наклонности.

Первые шаги Шойгу вызвали, ну не аплодисменты, а одобрение армии. Первым распоряжением Шойгу, вы знаете, был возврат суворовцев и нахимовцев на Красную площадь на парад Победы. Абсолютно как военный, который прослужил в армии 33 года, знающий изнутри, у которого сын был суворовцем, — я вам отвечаю: абсолютно правильное решение, Сергей Кужугетович. Пять! Садитесь.

Идём дальше. Сергей Кужугетович своим вторым решением решил вернуть, всё-таки, эти, уродски расположенные, погоны на пузе у офицеров, всё-таки, решил вернуть их на законное историческое место, коим оно было со времён Петра Первого. Правильное решение.

Сергей Кужугетович Шойгу приостановил действие вредных директив и приказов бывшего министра обороны. Сергей Кужугетович определил очень много направлений, касающихся материально-технического обеспечения армии. Будут пересмотрены: и аутсорсинг будет более-менее отвечающим реалиям армии, будет пересмотрена и культура армии, воспитательная структура и полиция.

Т. е. у меня такое впечатление, что те реформы, которые делались до Шойгу, делали пьяные люди. А сейчас пришёл трезвый человек. Очень хорошо, что сейчас новый начальник штаба Герасимов Валерий и Шойгу — первым делом они обратились к армии. Об этом мало знают, может быть. Я впервые вам хочу сказать: как только они пришли, они сказали: «Давай послушаем, что там армия говорит». И такую бабахнули в войска бумагу — где-то там на тридцать пунктов. — «Ребята, где вам давит? Что надо изменить?» — Т. е. они — практики. Они стали слушать армию. То, что никогда не делал Сердюков.

Армия при Сердюкове была зелёными человечками. Но вот и я не хочу больше восторгаться. Я хочу дать возможность, как офицер в отставке, и, наверное, и другим бы посоветовал: не надо сейчас виснуть на руках у Шойгу. Дайте ему поработать. Он определился. Ему неплохие советы дали. Он уже определил направления. Давайте годик дадим ему поработать.

Но меня, всё-таки, настораживают некоторые первые решения нового министра обороны. Вы знаете, сколько скабрёзностей в адрес бывшего министра обороны армия отправляла вот из-за женского батальона, или так называемых наложниц, коих там на руководящих должностях собралось до хрена и больше? Да? Внимание! Я был пресс-секретарём министра обороны, и к этой должности я шёл 33 года, по пути отслужив в армии, закончив военное училище, закончив военную академию, очень много проработав в военной печати. И только лишь на каком-то там 30−31-м году я стал пресс-секретарём министра обороны.

Главные качества заключаются не в красивой попке, не в стройных ногах, не в высокой груди и не в феерической причёске. Пресс-секретарь министра обороны — человек, который зачастую должен знать гораздо и гораздо больше, чем сам министр обороны. Потому что ему приходится готовить профессиональные тексты, аккумулировать некие аналитические материалы, которые с Генштаба идут, с центральных, с главных управлений. И делать текст, который кондиционный, и который бы был в политическом и в военно-техническом смысле непорожаемый.

Может ли это сделать двадцатипятилетняя девочка, которая ни дня не служила в армии, которая ещё не знает, где воинское звание. Вот здесь, видите, во мне профессионал заговорил. Я бы хотел сказать это Сергею Кужугетовичу. Вот это у меня вызывает сомнение.

Дальше. Появляется вот такая женщина. Ну я не знаю, я забываю своё отчество, когда я её вижу. Это Китаева, бывшая тележурналистка. Дама, конечно, Васильевой неровня. Хотя бы неровня потому, что она ещё ничего не уворовала. Понимаете, она — профессионалка. Она, кстати, делала фильм о Шойгу, и кажется, это сыграло решающее значение, когда Сергей Кужугедович решил, кого назначить советником.

Ну, вот смешно. Мы спрашиваем: «Чем будет заниматься Китаева?» Нам не говорят. Вот, может быть, завтра после вашей передачи скажут. Армия ведь хочет всё знать. Армия хочет знать, что человек, назначенный на определённую должность, имеет определённый круг обязанностей, и какая из него польза. Это нам не считают обязательным сказать.

И ещё теперь сомнение, профессиональное сомнение. Право набирать свою команду Шойгу имеет — сто процентов. Это не обсуждается. Да, он работал уже со многими, он уже с московской администрации там к себе перетащил. Но когда пришли четырнадцать полковников и генералов — это у меня лично, человека, который служил долго в этом «пианино», знает, что столкновение группировок неизбежно. Будут свои и, значит, будут чужие. Поможет это работе? Вряд ли!"

Источник: tv.russia.ru