День начался далеко не в аэропорте. Как выяснилось, 97-й маршрут, который мог бы довести до пункта назначения, ходит там довольно редко. На помощь пришла скорая вахта, которая ничтоже сумняшеся подкинула меня до аэропорта. Получив пропуск, первым делом мне показали диспетчерскую — большую светлую комнату с видом на плац самолетов. Именно здесь диспетчеры следят за суточным планом прилетов-вылетов, рассчитывают ориентировочное время прибытия и координируют деятельность служб аэропорта.

Иногда возникают проблемы с бортовыми номерами самолетов, и диспетчеры высматривают его в бинокль.

Здесь используют факсимильную связь, поэтому среди бумаг без проблем удалось разглядеть важные рейсы. Например, Игорь Крутой прилетет на HYP 007.

По словам работников, панорамный вид на аэродром заменяет умные телевизоры — кроме обычной картинки пилот связывается с диспетчером по коммерческой связи для передачи информации. И уже служба информации передает информацию о времени прибытия рейса либо причине задержки диктору для ее озвучки в терминале.

Наряду с диспетчерами, не менее важной является работа центра аэронавигационного обеспечения полетов. Несмотря на длинное название, по сути, это штурманы. Когда летчик вылетает из аэропорта, он обязан ознакомиться с теми изменениями, которые происходят во время полета. Например, лист предупреждения казанского аэропорта выглядит примерно так. В основном, изменения связаны с работой летного поля — время стоянки, дозаправки, организации движения в районе аэродрома. Одну пятую часть листа занимает ограничение движения в воздухе на время Универсиады.

В каждый полет летчики берут с собой некое подобие черного ящика — черный чемодан. В нем хранятся все изменения всех маршрутов, которые могут ему понадобится. «Тяжела участь второго пилота, который носит этот чемодан» — шутят в штурманской. Кроме данной, «буферной информации», собирается архив всех изменений. Работа мелкая, монотонная, но необходимая, говорят работницы. У одной из них — стаж 40 лет. Стаж — 40 лет, а оклад — 8 тыс. рублей.

Вот есть продавцы-консультанты. А есть синоптики-консультанты. Они обрабатывают прогнозы со всех аэропортов, и рисуют настоящие контурные карты, как в школе на уроках географии: на них обозначаются зоны турбулентности, максимальные скорости ветра на разных высотах. От их оперативной информации о метеоусловиях в местах вылета, прилета и по всему маршруту движения зависит, примет ли капитан решение выдвигаться в путь или нет. Компьютеры — это хорошо, но цветными карандашами надежнее.

Кроме консультантов, метеослужба состоит ещё из непосредственно прогнозистов и наблюдателей. Последние отслеживают погодную обстановку в режиме реального времени и сообщают обо всех изменениях в другие службы. Мониторинг погодных условий выполняется автоматически.

В случае благоприятных погодных условий данные передаются каждые полчаса, ну, а если непогода, соообщаются малейшие изменения, причем передаются они совершенно непонятным на первый взгляд языком. Если что-то непонятно, работники диктуют «Петр Елена Соня Николай Яна» — получается ПЕСНЯ, исходя их первых букв имен. Так и в авиации часто передают название бортов, используя общепринятую кодировку.

Про хорошую погоду рассказал и пилот одного из самолетов. Вообще, можно завидовать летчикам коротких рейсов: вышел из дома, забрал документы из аэропорта, улетел в другой город, забрал документы из аэропорта, прилетел обратно и все — рабочий день кончился. Но, конечно, работа ответственна, поэтому в полете пилоты максимально собраны и сконцентрированы. Даже радио не включают, а могут. В общем, тяжелая работа. «Лучше б колбасы конской принес, чем фотоаппарат!», — сказали мне, когда я пришел в кабину пилота. Наверное, именно поэтому мне пришлось довольствоваться кадрами самолета с внешней стороны.

Всего в ту смену было десять международных рейсов, поэтому девушки, которые находятся на стойках регистрации, выглядели вполне радостными и добродушными. По их словам, это затишье ненадолго — в последние дни Универсиады ожидалось до 40 международных рейсов в день с количеством пассажиров от 80 до 300, поэтому «фотографируйте нас, пока мы добрые».

Ну, а самые добрые люди, как бывает во всех фильмах — повара. Те самые коробчонки, которые получают в самолете, делаются в цеху, на территории аэропорта. Из кухни ресторана и полуфабрикатов собираются обеды от 300 до 2 тыч. рублей. Работники цеха с гордостью могут сказать, что во время Универсиады именно они готовят для всех випов и президентов. Правда, едят ли они говядину с черносливом — работники цеха не знают.

Поставщики обедов и завтраков в небо пока работают в небольшом цехе, но надеются на переезд в более просторное помещение, и смогут расширить свое меню. Уже сейчас они кормят пассажиров от Москвы до Бангкока эчпочмаками, элешами и чак-чаком.

К сожалению, смотровые и диспетчерские вышки, ангары самолетов посетить не получилось. Но в дни Универсиады можно увидеть интересные лица и в самом терминале.

Если кто-то уезжает, обязательно кто-то должен приехать. По словам технического директора аэропорта, как закончится Универсиада, учиться преображать свои терминалы и организовывать работу служб в пиковые нагрузки приедут представители сочинского аэропорта. Наши будут рассказывать, как научить специалистов работе с новыми программами, и, конечно, расскажут про казанское гостеприимство.

Одного дня в аэропорте не хватит, чтобы рассказать, как синоптики и штурманы спорят, кто из них важнее, а потом подкармливают друг друга и говорят, что аэропорт — единый организм. Не хватит одного дня, что обойти все службы, которые расположены на территории. Не хватит, чтобы понять, почему люди на десятки лет остаются работать в шуме двигателей самолетов и бесконечного потока пассажиров, мягко говоря, с небольшой зарплатой. Но одного дня хватит, чтобы понять — что здесь небо чуть ближе.

Илья Иванов
Фото автора