— Павел Абрамович, на прошедшем недавно III Съезде предпринимателей Татарстана был затронут вопрос о микрофинансировании. Глава Агентства инвестиционного развития РТ Линар Якупов сообщил предпринимателям о том, что скоро в республике появится госпрограмма, готовая помочь бизнесменам в получении микрозаймов. По его словам, в государственном фонде микрокредитования условия будут лучше, чем сейчас на рынке. Что вы думаете по этому поводу? Будет ли этот проект конкурировать с вашим бизнесом?

— Первый офис своей микрофинансовой компании мы открыли еще в мае 2002 года. Сейчас наши филиалы действуют практически во всех городах Татарстана. Мы неоднократно предлагали более глубоко развернуть в республике сеть МФО и дойти до каждой деревни, потому что без государственной поддержки это сделать невозможно. На словах все соглашались с разумностью этой идеи, но на деле ничего не происходило. Действительно, в России потребность в микрокредитах, по разным оценкам, составляет ежегодно $ 8−10 млрд (250−300 млрд рублей). Сейчас же официально годовой портфель всех МФО, кредитных кооперативов, фондов поддержки не превышает 30 млрд рублей. То есть потребность удовлетворяется не более чем на 10\%. Если учесть даже те МФО, которые не зарегистрированы и работают вчерную, и в связи с этим удвоить количество выдаваемых кредитов, все равно увидим, что подавляющая масса желающих взять микрозаймы сегодня их не получает.

Банки неохотно работают с этой категорией клиентов. Они выдают только потребительские кредиты, идущие на конкретную покупку. Банки декларируют свое желание действовать в этом направлении, однако пока это только декларации.

Линар Якупов сообщил о том, что в Татарстане хотят создать МФО с использованием бюджетных денег, это проект Минэкономразвития. Но наш богатый опыт анализа работы подобных организаций в других регионах показывает, что у подобных МФО бывает очень небольшое количество клиентов, желающих получить микрозаймы. Парадоксально, но одна из причин в том, что такие организации, согласно нормативным документам Минэкономразвития, выдают займы по льготным ставкам: либо по рыночным ставкам, как банки (14−12\%), либо даже ниже рыночных (8−12\%). На мой взгляд, это неправильно и ненормально — ставки ниже рыночной на рынке вообще не может быть. Это уже называется не рыночная поддержка, а что-то другое: благотворительность, целевая поддержка. Я убежден, что разница между рыночной и нерыночной ставками обязательно где-то концентрируется, где-то оседает — по-другому в экономике не бывает. Кроме того, такие ставки разрушают рынок, поскольку создают неравные условия.

— Какая в таком случае форма могла бы быть приемлема?

— Здесь, на мой взгляд, может быть два принципиальных подхода. Первый — государство определяет даже не отрасли, а группы предпринимателей или направлений, которые считает приоритетными. И это направление получает льготное финансирование. Но получают его все предприниматели. Условно говоря, мы выделили производителей медицинской техники, и сколько бы ни было у нас таких производителей, денег должно быть столько, чтобы хватило всем этим производителям. Не должно быть так, что есть пять производителей, а денег хватает на двух. Вот это единственная ситуация, оправдывающая льготную ставку.

Второе — управлять такими фондами, как правило, назначаются грамотные финансисты, экономисты, но не практики. Однако мировой опыт показывает, что наиболее успешными такие госфонды становятся тогда, когда их деятельность координируется управляющими компаниями, выигравшими по конкурсу.

— Как оцениваете текущее состояние рынка МФО?

— После принятия закона о микрофинансировании, вступившего в силу в начале этого года, а также после принятия новой редакции закона о кредитной кооперации рынок получил сильный толчок. По этим двум законам кредитные кооперативы должны быть объединены в СРО, для МФО это необязательно, там есть добровольное вступление в реестр. На сегодняшний день только порядка 1000 из 3000 кооперативов, официально существующих в России, вступило в СРО, хотя формально вне СРО кооперативы работать на рынке не могут. Только за последние год-два в городах присутствия нашей организации (250 городов России) открылись десятки МФО. Следовательно, по аналогии с кооперативами я предполагаю, что в реестр вступило даже меньше трети всех существующих на рынке МФО. Поэтому можно сделать вывод, что рынок развивается очень быстро, при этом игроки, особенно из среды малого бизнеса, пока достаточно настороженно относятся ко всем новациям государства.

— В Татарстане как обстоят дела с СРО?

— В Татарстане совместно с «ОПОРОЙ России» была организована своя СРО, куда вошло около 150 кооперативов. Пока в России открылось всего десять СРО, наша одна из самых крупных. Каждую неделю к нам присоединяются новые кооперативы. Стоит отметить, что часть татарстанских кооперативов вошли в другую СРО, также существующую в республике. Каждая СРО помимо предъявления требований, положенных по закону, предоставляет и свои преференции игрокам. У всех СРО условия близкие.

— Каковы перспективы рынка микрокредитования?

— В ближайшие годы будет происходить и количественный, и качественный рост кредитных кооперативов и если не насыщение рынка, то, по крайней мере, активное его заполнение. На рынке прослеживается тенденция к созданию сетевых компаний, они уже сегодня возникают. Возможно, в ближайшем будущем мы станем свидетелями крупных слияний.

Любой сегмент рынка действует по своим законам, однако подчиняется общим законам экономики: первый этап — расширение, экспансия, потом — оптимизация, снижение издержек, выявление лидеров. Сегодня безусловным лидером на российском рынке являемся мы, причем уже несколько лет: все ближайшие конкуренты достаточно далеко от нас отстали. Мы самая крупная микрофинансовая компания по всем параметрам: и по количеству городов присутствия (250 городов), и по объему выдаваемых кредитов (мы выдаем на 700 млн. рублей порядка 25−27 тыс. займов ежемесячно).

— Вы на прошлой неделе вернулись из Перми, где состоялось очередное заседание совета регионов «ОПОРЫ России». Эта организация, насколько нам известно, создана для защиты прав предпринимателей на местах. Как вы оцениваете уровень этой защиты? И чем Татарстану может быть полезен опыт Перми?

— Совет регионов — это относительно молодой орган управления «ОПОРЫ России». Он создан два года назад, но уже смог широко развернуться и эффективно работает. Одна из особенностей этого органа в том, что он состоит только из региональных руководителей, и мы ежемесячно проводим заседания в одном из регионов России. Как правило, заседание совета регионов приурочивается к какому-то региональному событию, конференции, форуму. Мы встречаемся с руководством региона, обмениваемся опытом и решаем внутренние вопросы, которые накопились за это время. В Перми, в частности, обсуждали вопросы региональной политики, перспективы развития организации, вопрос создания системы экономического омбудсмена, анализировали опыт региона. Два важных направления я хотел бы отметить, которые могли бы пригодиться и другим регионам, в том числе и Татарстану.

Во-первых, помимо стандартных форм поддержки и развития МСБ в Перми проводят большую работу по упорядочиванию регламентов и снятию административных барьеров на региональном уровне, то есть сокращают время рассмотрения документов, упрощают механизмы согласования документов с бизнесом. Во-вторых, в Перми активно развивают аутсорсинг. То есть там стремятся максимальное количество функций, которые сейчас выполняют различные подразделения государственных и муниципальных предприятий, отдать на аутсорсинг малому бизнесу. Речь идет о создании целых отраслей или направлений и целого пласта малых предпринимателей.

— Как на этом фоне выглядит Татарстан?

— Уже не раз говорилось о том, что Татарстан тоже является одним из лидеров России по направлению поддержки МСБ. Стандартная инфраструктура поддержки, которая рекомендована в РФ, по сути дела, в Татарстане полностью реализована: это и бизнес-инкубаторы, и технопарки (и в столице, и в крупных городах, и в районах), и венчурные фонды, и система грантов. Вот и микрофинансовую структуру создать хотят. В республике активно действует координационный совет при правительстве, который я возглавляю, в него входят и предприниматели.

— В последние годы представители власти и бизнеса регулярно общаются на разных мероприятиях. Как бы вы оценили эффективность такого диалога?

— Возможности для общения открыты, вот только эффект в последнее время от этого взаимодействия существенно снизился. В 2002 году, когда создавалась «ОПОРА России», нам помогали и правительство, и президент. Тогда вообще не было площадок для диалога бизнеса и власти, и первые наши встречи имели огромный резонанс, это было в новинку: встретились с начальником департамента, министрами, вице-премьерами.

Сейчас эта работа стала рутинной, инфраструктура создана: на федеральном уровне имеются экспертные советы, комиссия по развитию малого предпринимательства, заместителем руководителя которой является президент «ОПОРЫ России» Сергей Борисов; существуют советы при прокуратуре, министерстве антимонопольной политики и многих других. Площадки созданы, диалог налажен. За это время удалось многое сделать, но в последние год-два наблюдается явный откат.

Сегодня, несмотря на наши настойчивые противодействия, принимается и принят целый ряд решений, которые уже имеют крайне негативное влияние на развитие малого бизнеса. Это и резкое повышение налогового бремени (знаменитый ЕСН); и закон о кадастровой стоимости земли; это закон о защите персональных данных; это нерешенный вопрос по техническому подсоединению к сетям естественных монополий; это и рост тарифов; это и административные барьеры, которые, как голова гидры, возникают вновь и вновь. То есть, к сожалению, можно констатировать, что в последние год-два поступательный рост поддержки МСБ остановился, особенно на федеральном уровне.

Если раньше во взаимодействии с федеральными структурами регионы отставали, то сейчас они догнали, и многие вещи, которые нужно решать на федеральном уровне, не решаются. Бизнес явно загоняется в тень, существует реальная опасность повторения ситуации 90-х годов, когда прозрачного, белого и открытого малого бизнеса может стать намного меньше. И это пагубный шаг для бизнеса, для экономики. Мы сейчас ведем работу для предотвращения этой ситуации, но с переменным успехом.

— В начале ноября вы были включены в федеральный резерв управленческих кадров. Что это значит для вас, какие сулит перспективы?

— Для меня это было полной неожиданностью. Когда я пришел в аппарат правительства РФ, то не знал, зачем меня туда пригласили, потому что много куда приглашают. И вдруг поступило предложение: как вы смотрите на то, чтобы поработать в правительстве? Я от неожиданности сразу не нашелся, что сказать, но затем согласился. Наверное, мой опыт может помочь решать какие-то объемные задачи, но понятно, что этот кадровый резерв готовится для будущего правительства. Скорее всего, дальнейшее обсуждение будет происходить не просто после выборов в Госдуму, а после президентских выборов.

Я не принимал участия в каких-либо президентских программах, тогда как мне известно, что все, кто попадал в федеральную обойму, проходили сложную подготовку, учебу либо уже занимали какие-то посты. Но такого, чтобы назначить человека из общественной жизни и бизнеса, еще не было. Это знаковое событие, но посмотрим, что будет дальше.

Газета «где Деньги»