— МЭР представило проект закона «Федеральной контрактной системы». Если закон успешно пройдет через Госдуму, что ждет существующую систему госзаказа?

— Яков Геллер: Разработчики концепции закона преследуют вполне конкретные интересы. Первый интерес — это отменить ФЗ-94, что означает отменить созданную за последние шесть лет систему прозрачности и равнодоступности торгов. Прозрачность обеспечивается за счет создания единого информационного ресурса закупок и ресурса пяти электронных площадок, где гражданское общество может контролировать весь процесс. Равнодоступность обеспечивается за счет отсутствия барьеров для вхождения в рынок абсолютно любой фирмы. ФЗ-94 уравнял шансы компаний: абсолютно любой может создавать конкурентную среду в своем бизнесе. Эти два постулата полностью перечеркиваются тем, что огласило МЭР.

За счет этого мы возвращаемся к 305-му указу президента Бориса Ельцина, который, собственно, и развратил страну. Вся коррупция в госзакупках усилилась, когда в 1997 году был введен 305-й указ, регулирующий госзакупки. Он дал право заказчику определять, у кого и по каким правилам он будет покупать. То есть то, что МЭР называет ФКС, — это не что иное, как скалькированный 305-й указ президента. Мы там уже были. Даже ФЗ-94 за шесть лет своего существования не смог все поправить, что было создано 305-м указом.

— Чем не угодил ФЗ-94 Минэкономразвитию?

—  ФЗ-94 вызвал абсолютный антагонизм со стороны тех людей, которые привыкли самостоятельно распоряжаться бюджетными средствами.

Заказчик ни в коем случае не должен договариваться с поставщиком об условиях поставки. Система ФКС, которая декларируется, разрешает, и даже более того, обязывает менять условия по ходу исполнения контракта. Если буквально читать то, что предлагает МЭР, то можно в любой момент после проведения аукциона изменить условия торгов. Например, можно заказать стол за 100 рублей, а после подписания контракта можно поменять заказ на кресло за 1 млн рублей. А ФЗ-94 гласит о том, что цена заключенного контракта твердая и изменению не подлежит.

Победитель торгов, который получил контракт, уверен в обязанностях заказчика принять выполненную работу и своевременно ее оплатить. В соответствии с ФКС, у заказчика реанимируется право по собственному желанию в одностороннем порядке безапелляционно расторгнуть контракт.

Кроме того, ФЗ-94 ввел строгую контрольную функцию ФАС. ФКС размывает эту функцию и не указывает контрольный орган вообще. Они говорят, что никто не должен контролировать.

— Но этот пункт на стадии обсуждения… Разработчики утверждают, что Счетная палата будет контролировать.

— Счетная палата там напрямую не прописана. А мы обсуждаем проект закона, а не размышления. — В начале интервью вы говорили об интересах, которые стоят за концепцией ФКС. Вы не можете подробнее рассказать о них?

— Во-первых, они хотят создать такую систему, при которой никто не смог бы узнать цену, по которой делается закупка. Во-вторых, чтобы электронные аукционы, обеспечивающие равнодоступность, были заменены на мнение заказчика, кого допустить. В-третьих, чтобы отнять контрольные функции у ФАС и отдать кому-нибудь другому.

—  В США же тоже закупки осуществляются на контрактной основе?

—  Контрактная система в США основывается на трех контрактных офицерах, которые являются государственными представителями, именно они и выступают государственным заказчиком. Есть три лица: тот, кто размещает, тот, кто контролирует ход исполнения контракта, и тот, кто разрывает контракты, если кто-то недобросовестно их исполняет. ФЗ-94 ввел таких офицеров под названием «уполномоченные органы» с постепенной передачей этим лицам функций по размещению заказов.

Система ФКС опять реанимирует право каждой кухарки размещать от имени Российской Федерации заказы. И тут мы опять возвращаемся к неконтролируемым тратам и золотым кроватям.

Кроме того, те лица, которые создавали проект ФКС, были заинтересованы в том, чтобы возродить обязательность обучения. У них есть такие интересы, они возглавляют обучающие центры и получают за это деньги. ФЗ-94 не требовал обязательного обучения госзаказчиков, понимая, что размещение заказов сосредоточено в руках уполномоченных профессиональных органов.

Обязательное профессиональное обучение предполагает обязательные траты на это обучение, это обязательные многомиллионные статьи в бюджете. Но никакие лекции не заменяют практическую работу и работу над ошибками.

То, что предлагает МЭР, — это переписка бюджетного, гражданского кодексов. Главная цель — отменить ФЗ-94, отменить результаты отбора площадок и ввести плату за обучение. Так и надо провозгласить это, назвать не ФКС, а системой платы за обучение или системой отмены результатов отбора площадок.

— Проект закона предполагает создание системы общественного контроля за исполнением закупок. Что вы можете на это сказать?

—  Нельзя профессиональную работу по размещению заказу, прозрачность, анонимность в ходе торгов и равнодоступность подменять контролем незарегистрированной общественной организацией, которая непонятно когда будет создана.

У нас есть орган государственной власти, который осуществляет контроль, и его нельзя менять на непонятную общественную организацию с непонятным источником доходов! Предполагается, что она будет вести контроль триллионных расходов! Какая общественная организация?!

— Если будет действовать ФКС, то что же будет с электронными площадками?

— Это тоже один из интересов. Хотели отменить результаты отбора площадок. Мы долго доказывали, что не у каждого завклубом может быть своя площадка, с которой он мог бы договориться. Поэтому было принято решение, что площадок должно быть ограниченное количество, иначе мы возвращаемся к площадкам-однодневкам, которые созданы для проведения единичных торгов. Потом она растворяется, и никто не знает, что происходит.

Мы вернемся опять туда, где электронный аукцион необязателен, его можно будет провести на любой домашней, карманной, аффилированной площадке.

Нет другого механизма, кроме равнодоступного, анонимного, электронного аукциона, чтобы обеспечить добросовестную конкуренцию и побороть откаты.

Газета «Взгляд»