Пусть знают, что и один в поле воин

Ольга Таркаева:

— Недавно у меня состоялась удивительная встреча. В июне мне неожиданно позвонил абсолютно незнакомый человек, гражданин Канады. Сказал, что он находится в Казани и очень просил встречи со мной. Мы договорились, и я вышла к нему прямо с занятий, которые вела в физическом корпусе Казанского университета. Увидела мужчину с букетом цветов…

Оказывается, он прочитал последнее интервью Александра Никитича, которое взял Ян Арт, — и пришел в такой восторг, что решил немедленно встретиться с Таркаевым. Дозвонился до Казани, разыскал его друзей: я хочу видеть этого человека! И узнал, что опоздал, что это интервью было, действительно, последним. При жизни Александра Никитича его не успели даже напечатать…

И тогда — что меня удивило — этот человек приехал ко мне. Он объяснил это так: «Если уж я не смог встретиться с Александром Таркаевым, я хочу, чтобы вы знали, чтобы вся ваша семья знала, с каким человеком вы жили»…Оказалось, что он — профессионал в области экономики, что читает лекции в МГУ как приглашенный профессор. И там раздает копии интервью Таркаева студентам, — чтобы они учились, как надо делать экономический анализ…

А совсем недавно, после того, как газета «БИЗНЕС Online» поместила информацию о том, что готовится книга о Таркаеве, вдруг пришел отклик от москвича, а в прошлом челнинца Рашита Калимуллина. Он пишет, что на заводе микролитражных автомобилей КАМАЗа ему посчастливилось поработать с командой Александра Никитича по выводу предприятия из кризиса. И что потом, когда уже был «на вольных хлебах», все равно часто приезжал к Таркаеву — посоветоваться, пообщаться, потому что Александр Никитич был добрым, светлым, щедрым человеком. И что сейчас часто вспоминает о нем. И очень обрадовался, когда узнал, что выйдет книга о Таркаеве, — не только как дань памяти, но, прежде всего, как инструмент воспитания молодежи на примере неординарных личностей…

Он предложил включить в книгу, помимо воспоминаний родных, друзей и соратников, и часть статей и выступлений Александра Никитича. А они как раз и будут включены. И еще Калимуллин предложил спонсорскую помощь по выпуску книги и хотел бы часть тиража купить и подарить библиотеке инженерно-экономической академии Набережных Челнов — думающим студентам это будет не только интересно, но и полезно. Как написал Калимуллин: «Пусть знают, что и один в поле воин»…

Хоть дворником, но у Таркаева!

— Сын и дочь Калимуллина работали у Александра Никитича в Диалог Консалтинге. И я вспоминаю сейчас, что вообще, очень многие известные в Татарстане люди отдавали ему своих детей на обучение. У него был настоящий детский сад. Именно так он его и называл: «мой детский сад».

Александр Никитич охотно учил молодых и поручал им очень серьезные вещи. Меня всегда удивляло, как он не боится, что они по неопытности сделают что-то не так. В общем-то, это огромная ответственность. Но он в них как-то верил. А, может быть, еще и знал, что в любой момент включится сам и внесет какие-то коррективы…

Молодые у него работали с огромным удовольствием, рвались работать. Было даже двое сотрудников, которые пришли в фирму на очень маленькие должности — с установкой: хоть дворником, но у Таркаева! Так им хотелось работать у Александра Никитича… Наверное, потому, что у него можно было многому научиться, — и в профессиональном плане, и даже чисто по-человечески — он был очень интересный человек.

И вот сейчас его нет, а все его воспитанники великолепно устроены — никто не остался без работы. Причем без хорошей, интересной работы.

Он любил журналистов — и журналисты любили его

Журналисты после смерти Александра Никитича много писали о том, как он охотно давал интервью, каким был прекрасным аналитиком, как легко, экспромтом отвечал на самые сложные вопросы… Он действительно был мастером экспромта, мастером импровизации, очень остроумным человеком. Но хорошо отвечал на вопросы корреспондентов не только поэтому, а еще и потому, что все эти вопросы были уже им глубоко продуманы. На самом деле он к ним готовился. Это не значит, конечно, что ему давали заранее вопросы, а он на бумажке писал ответы. Нет. Просто он был хорошим политиком и хорошим экономистом. А хороший профессионал всегда много размышляет о той области, в которой работает.

Поэтому он постоянно думал о том, что происходит вокруг. Просто постоянно! Во время еды, во время отдыха… Даже не знаю, когда он об этом не думал, — тогда только, наверное, когда спал. И он бесконечно анализировал ситуацию в республике и в стране в целом. В процессе анализа у него появлялись какие-то вопросы, даже к самому себе: почему так? что неправильно? как исправить?

Так что Александр Никитич, как хороший профессионал, предвосхищал вопросы, которые ему еще не были заданы, — и пытался на них ответить. Поэтому, когда он встречался с журналистами, то был уже готов к тому, о чем его спрашивали… В том, что касается политики, экономики, ситуации в стране, — он всегда был готов ответить на любой вопрос… Он любил журналистов — и журналисты любили его…

Рассказывал про аварии на камазовской дороге и про рэкет…

Екатерина Таркаева:

— Когда папа брался за очередное новое дело, он загорался — и всё! И это уже занимало всё его время. Он думал об этом даже на отдыхе, на даче. Сидел за компьютером, что-то надиктовывал на диктофон: придет хорошая мысль — и сразу записывает ее на диктофон.

А еще дома он любил обсуждать свои дела… с нашей собакой Санди. Собака эта появилась у нас совершенно случайно — ее кто-то выбросил, и мы ее подобрали в подъезде. Конечно, ждали, пока папа вернется из командировки, — он тоже должен был дать согласие, у нас же демократия в семье все-таки. Приехал — мы показали ему это живое существо. А он говорит: «Ну, если вы готовы ухаживать… Имейте в виду, у меня времени нет, я за ней ухаживать не буду»…

Но ведь ухаживал! У Санди с папой вообще любовь была совершенно сумасшедшая и обоюдная. Вплоть до того, что собака заняла его любимый диван, они вдвоем его делили. Санди долгое время стеснялась запрыгивать на диван, а потом как-то раз рискнула и поняла, что там очень хорошо… И потом частенько бывало — папа заснет днем на диване — и собака у него в ногах пристроится… Очень они сдружились. И вот по утрам перед работой папа с ней разговаривал. Кормил ее, сам завтракал — и рассказывал собаке про бизнес, про Госсовет, про всяческие политические дела. А она сидела, наклонив голову, как будто бы слушала…

Помню, часто бывало — он рассказывает, а Санди подойдет и начинает ему пятки лизать. Тогда папа смеялся: эх, какую бы ты сделала карьеру, будь ты человеком! Так уметь лизать пятки! Это же такое полезное умение! Вот я не умею, а ты, Санди, умеешь… И на задних лапках ходишь, и пятки лижешь… Карьера тебе была бы обеспечена блестящая…

Вот такие у папы были шутки. Но рассказывал он и серьезные вещи — про КАМАЗ, например. В 1997 году по предложению правительства РТ он вошел в «спасательную команду» КАМАЗа, стал председателем комитета по собственности и членом совета директоров предприятия. Тогда он рассказывал нам, как ему жалко людей, которые сидят без работы и без зарплаты, как рабочие бастуют и не пускают на завод директоров.

А тогда, в самом деле, рабочие не пускали на завод престижные машины, иномарки, которые ассоциировались у них с руководящими работниками, с начальством. Увидев дорогую машину, они просто перекрывали дорогу. А наш папа по убеждению ездил именно на отечественной машине «Волга». Поэтому забастовщики и подумать не могли, что он относится к руководящему составу, думали, что он какой-то мелкий камазовский клерк, — и спокойно пропускали…

Но мы знаем, что ему на КАМАЗе было непросто. Чего он только ни рассказывал — и про аварии на камазовской дороге, и про рэкет… И мы тогда очень за него боялись… Мама категорически запрещала папе говорить по телефону о том, когда он выезжает из Челнов, когда будет дома. Нам тоже не разрешала звонить, так как по этим данным можно было вычислить, на каком участке трассы он находится…

Елена Чернобровкина
БИЗНЕС Online