С введением НДПИ, представляющего собой налоговую удавку для больших и малых компаний страны, добывающих трудную нефть, стало выгодно работать лишь тем, кто пришел в отрасль «снять сливки».

Эти попытки переиначить хорошо известные истины, в зависимости от политической конъюнктуры и ценового расклада на мировом рынке, рано или поздно приведут к стагнации в отрасли и потере месторождений, которые могли бы еще десятилетия работать на процветание страны.

Сегодня россиянам директивно предложены новые правила развития нефтегазовой отрасли — Энергетическая стратегия, согласно которой в ближайшие десятилетия нам стоит осваивать Восточно-Сибирские запасы, залежи нефти и газа на шельфе северных морей и дальнего Востока. Это весьма затратные проекты. Их стоимость на тонну добываемой нефти в 7 (!) раз выше, чем в странах ОПЕК, и почти в З раза превышает затраты других нефтедобывающих государств, не связанных по обязательствам с картелем.

ПРАВДА О ЗАПАСАХ

Несмотря на высказывания ряда известных лиц, не являющихся специалистами в области геологии, о том, что нефти у нас более чем достаточно, ситуация с разведанными запасами не столь радужная. Высокая цена на энергоносители на мировом рынке сулит нефтяным олигархам серьезные сверхдоходы. Между тем истинные объемы разведанных запасов нефти в З раза меньше озвучиваемых некоторыми из них. По уровню обеспеченности запасами мы не намного превышаем США, особенно по активам.

При этом трудноизвлекаемых запасов в России — около 55\%, а в Татарстане и того больше — до 80\%. Чтобы обеспечить устойчивую добычу нефти в республике при столь высокой выработанности, требуется не простое, а расширенное воспроизводство запасов. Если говорить в целом по России, то ежегодная добыча должна максимально составлять 420−450 млн. тонн. Это равно среднедушевому потреблению в США. Но для обеспечения таких показателей требуется расширенное воспроизводство запасов на уровне 650−700 млн. тонн в год! Поиск ресурсов следует также проводить с учетом коэффициентов подтверждаемости и нефтеотдачи тех огромных территорий, на которых залегает около 4,5−5 млрд. тонн жидких углеводородов. Разумеется, эта сверхзадача выполнимой не является.

КОНЪЮНКТУРН0 И БЕЗНРАВСТВЕННО

Сегодня заинтересованные лица говорят о неслыханном росте добычи нефти в России. Называются цифры: дескать, в 2005 году мы осилим 450 млн. и даже 500 млн. тонн, почти сравнимые с показателями 1987 года — пика в развитии нефтяной промышленности Советского Союза. Между тем эти выкладки конъюнктурны по сути и безнравственны по содержанию. Эйфория последних лет, связанная с огромными доходами от экспорта углеводородов, создает иллюзию быстрого роста добычи нефти в России. В погоне за впечатляющими результатами не загубим ли мы лучшие месторождения, сами того не желая, повторив опыт Самотлора?

Происходящее в нефтяной отрасли не случайность. Быстрый рост добычи обусловлен двумя факторами: почти двукратным падением производства сырой нефти в середине 1990-х годов и огромным резервом разведанных запасов советского времени. Если к этому приплюсовать колоссальный фонд скважин, мощнейшие новые технологии, армию специалистов-нефтяников мирового уровня, подготовленных нашими вузами за десятилетия…

Сложившаяся ситуация развела по обе стороны баррикад малые нефтяные компании вкупе с их союзниками, такими как, скажем, «Татнефть» и «Сургутнефтегаз» с одной стороны, и «ЮКОС», «Сибнефть», ТНК-ВР и иже с ними — с другой. У первых — истощенные месторождения, эксплуатируемые не одно десятилетие, и насущная необходимость применять новые технологии, повышающие нефтеотдачу. Плюс к тому вечный груз социальных проблем территорий присутствия и налоговая удавка на шее. У вторых — богатые нефтеносные районы, лицензии лет на 30 вперед, огромный резерв скважин, законодательное лобби в Москве и маниакальное желание любой ценой поднять капитализацию компании, чтобы подороже ее продать, лучше всего за границу — время не терпит. У бизнеса свои жестокие законы.

МАЛОЕ — МАЛЫМ

В Татарстане есть масса месторождений, которые нерентабельно разрабатывать силами крупной вертикали. Именно нехватка запасов стимулирует появление более мобильных, хорошо технически оснащенных нефтедобывающих предприятий, способных добывать углеводороды даже там, где их, казалось бы, и нет. Но, разумеется, при определенных условиях. Их-то и создало руководство республики, хорошо осознающее масштабы проблемы. Но об этом чуть позже.

В 1998 году вышел указ Президента Татарстана об увеличении добычи нефти. При поддержке исполнительной власти было создано 26 малых добывающих компаний. На их баланс передали 67 месторождений с текущими за пасами в 205 млн. тонн. Большинство из них было открыто 15, а то и 30 лет тому назад. Как воздух требовались изыскательские работы, обеспечивающие быстрое приращение фонда разведанных запасов.

Малые компании на деле показали, что старые месторождения вполне могут стать рентабельными. И это при 80\% трудноизвлекаемых запасов, при 80\% тяжелых высокосернистых нефтей низкого качества. Сегодня «малыши» добывают в республике 4,2 млн. тонн нефти в год. Их появление в корне изменило ситуацию в нефтяной промышленности Татарстана. Возникла реальная конкуренция, стали внедряться инновационные технологии, заставившие ту же «Татнефть» подтянуться и перенимать передовой опыт.

Им, кстати, совершенно бескорыстно делилась со своим «большим братом» компания РИТЭК, аккумулировавшая передовые западные технологии и успешно работающая по методу повышения нефтеотдачи. Между «‘Татнефтью» и малыми компаниями в Татарстане сложились деловые отношения, атмосфера доброжелательности и взаимовыручки, не в пример той же «Башнефти», где ситуация совершенно противоположная. За пять лет деятельности малых нефтяных компаний в Татарстане было введено в разработку 36 новых месторождений. В прежних условиях на это потребовалось бы более 30 лет. Как могло случиться такое?

ПРИ ПОДДЕРЖКЕ ВЛАСТИ

Для того чтобы «малыши» успешно развивались, Минтимер Шаймиев своей властью предоставил им на 5,5 лет налоговые льготы. Они касались компаний, работающих на новых и малых месторождениях с привлечением методов увеличения нефтеотдачи (МУН). Только за один год предприниматели получили дополнительно 1,7 млрд. рублей. Кроме того, на первом этапе их поддержала «Татнефть», предоставив право работать по МУНу на своих месторождениях.

Молодой бизнес успешно развивался на условиях раздела продукции, поднимая низкодебитные скважины, оставленные «Татнефтью» как нерентабельные. Только за счет этой прогрессивной реформы «малыши» в Татарстане добывали около 2 млн. тонн нефти в год. Политическая воля руководства республики сделала добычу на навсегда потерянных, казалось бы, месторождениях, выгодной. Есть над чем задуматься и руководству России. В течение 19 лет добыча нефти в Татарстане падала, и только в 1997 году ситуация несколько стабилизировалась.

И, что примечательно, во времена дефолта, когда в нашей стране повсеместно рушился как большой, так и малый бизнес, республика заявила о начале экономического роста. Начиная с кризисного 1998 года, добыча нефти в Татарстане возросла с 24 млн. до 29 млн. тонн и уверенно приближается к отметке 30 млн. тонн. Далее наращивать объемы добычи не представляется целесообразным, такого количества нефти вполне достаточно для уверенного развития республиканской экономики.

НЕ ПРОСТО РАВНОДУШИЕ ЧИНОВНИКОВ…

Такие компании, как «Татнефть» и ее малые спутники, успешно применяющие новые технологии нефтедобычи, неразрывно связаны с территориями, где расположены буровые, ибо эта земля, среда обитания нефтяников, — их родная земля. В городах с монокультурой подрастают дети: малые ходят в корпоративные садики, а старшие учатся буровому ремеслу. Стратегия преемственности поколений поддерживается Президентом республики Минтимером Шаймиевым и руководством компаний, заинтересованных в длительном и максимально полном освоении углеводородных запасов региона.

Совершенно очевидно, что такая политика привела к концентрации здоровых сил, желающих честно трудиться. Эти нефтяные компании считают, что сегодня выгоднее жить по правилам и длительно разрабатывать месторождения. Нетривиальный подход к анализу ситуации, сложившейся в нефтяной отрасли Татарстана в конце 80-х — начале 90-х годов прошлого века, подтолкнул правительство республики и руководство «Татнефти» к созданию наиболее благоприятных условий для развития мало го нефтяного бизнеса.

Был создан и нефтеконсорциум, нацеленный на оказание помощи предпринимателям. Он появился при самом активном участии исполнительной власти, получившей блокирующий пакет акций. Управление сосредоточилось в руках государства — и схема заработала. Бизнес и власть нашли общий язык; их сотрудничество оказалось весьма плодотворным. До недавнего времени за счет налогового стимулирования всех НК в республике добывалось около трети нефти. За пять с половиной лет было создано 18,5 тыс., новых рабочих мест, нефтяные компании получили дополнительный доход в 15 млрд. рублей, а Федерация и субъект Федерации — 18 млрд. рублей.

Сегодня экономическое положение «малышей» в республике постоянно ухудшается. С 2001 года Татарстану запрещено давать налоговые льготы малым предприятиям, хотя выдавались они в рамках компетенции субъекта Федерации из собственных бюджетных поступлений. Тогда же был запрещен и раздел продукции, тот самый, благодаря которому добыча нефти возросла на 2 млн. тонн. Эти непопулярные меры Москвы больно ударили по экономике республики.

А последние изменения в Налоговом кодексе, касающиеся налога на добычу полезных ископаемых и отмены платежей на восстановление минерально-сырьевой базы, а также других новаций, не оставляют никакой надежды на выживание малым добывающим компаниям, заняты разработке в основном маргинальных нефтяных месторождений. При этом документ, разработанный в Минфине, стимулирует эксплуатацию высокопродуктивных участков недр, выборочную отработку активных запасов нефти, опережающую выработку богатых участков пласта, ускоренное обводнение скважин со всеми прелестями последующего резкого падения уровня добычи нефти. То есть все то, что прямо противоречит такому понятию, как рациональная разработка месторождений, о которой на словах пекутся идеологи отечественного недропользования.

Получилось так, что Налоговый кодекс, призванный обеспечивать не только наполнение бюджета, но и нормальное функционирование отрасли, подмял под себя базовый закон «О недрах», выведя участников данного сектора экономики за пределы правового поля. И это позволило компаниям, костяк которых составляют люди в прошлом далекие от «нефтянки» и ее проблем, неслыханно обогатиться. Противоречия в правовом обеспечении недропользования дали возможность новой отраслевой элите, не обремененной профессиональными знаниями, на абсолютно законном основании снимать сливки.

С НОГ НА ГОЛОВУ!

Но то, что случилось в 2002 году, буквально сбило с ног всех, кто работает в нефтяной отрасли Татарстана, — от малых до больших. Речь идет о введении в 2002 году плоского налога на добычу полезных ископаемых (НДПИ). На мой взгляд, это самая несправедливая система налогообложения из всех существовавших прежде. Как можно было уравнять по условиям добычи компании, когда средний дебит скважины «Татнефти» составляет 3,7 тонны при 85\% обводнения и не сравним с 20 тоннами «ЮКОСа» при минимальном содержании воды? Те и другие с тонны добытого сырья платят одинаково. Разве можно за одну и ту же цену купить на рынке бараний тулуп и норковую шубу?

Очевидно, что этого делать было никак нельзя, но в российской нефтяной отрасли все перевернуто с ног на голову. Иначе как объяснить то, что компании вынуждены платить налоги с виртуальной цены на нефть, формируемой на внешнем рынке, тогда как реальная внутренняя цена на углеводородное сырье может быть в несколько раз меньше?

Такой подход, разве что в интересах крупных вертикально интегрированных компаний, обслуживающих экспортную трубу, — о «малышах», не имеющих собственной переработки, никто и не думает. Государство целенаправленно создает привилегированные условия ВИНК, имеющих свою нефтепереработку, препятствуя созданию реального нефтяного рынка. Как малому нефтяному (да и такой компании, как «Татнефть», разрабатывающей истощенные месторождения и не имеющей своей эффективной переработки) справиться всемогущим олигархическим лобби, пронизавшим структуры власти? Ответа на этот вопрос, по всей видимости, мы еще долго не получим.

Игра в одни ворота продолжается, но малые нефтяные компании проявляют чудеса выживаемости и упорства, пытаясь устоять на ногах. А это значит, что необходимо встречаться, искать варианты, доказывать свою правоту, объединяя все здоровые силы России во имя сохранения и рационального использования нашего общего богатства — нефти.