Причем им предоставляется право выбора — получать новые налоговые льготы или нет. На первый взгляд, это нонсенс. Ведь ни одна отрасль российской экономики и сейчас не имеет таких налоговых привилегий, какие предусмотрены для сельского хозяйства.

Правда, новые льготы, в отличие от преференций прошлых лет, нельзя назвать всеобщими, скорее они носят точечный характер. Принятый закон делает суперльготное предложение для российских аграриев. Ставка единого сельскохозяйственного налога (ЕСХН) в размере 6\% от суммы доходов за вычетом расходов может показаться революционнее надоевшего всем благодаря массированной рекламе самого низкого в мире подоходного налога.

Причем в эти 6\% уже включены такие налоги, как НДС, единый соцналог (ЕСН), налог на прибыль и налог на имущество. При этом ЕСХН будет распределяться так: федеральный, региональный и местные бюджеты получат поровну — по 30\%, а еще 10\% пойдет во внебюджетные фонды. Казалось бы, все должны быть довольны — и переживающий второе рождение агробизнес, и бюджеты всех уровней.

Но революционным, как его уже успели окрестить многие эксперты, новый закон если и станет, то не для всех. Переход на уплату единого сельхозналога — дело добровольное, но доступное не всем. Перейти на него смогут только те представители агробизнеса, которые самостоятельно производят, осуществляют первичную и последующую переработку сельхозпродукции и затем ее реализуют. При этом доля доходов от реализации этой продукции должна составить не менее 70\%. Конечно, 30\% «прочей», более прибыльной, чем сельское хозяйство, деятельности никому не повредит, но возникает риск того, что при умелом налоговом планировании и грамотно созданной схеме аграрный бизнес станет не основным, а дополнительным.

Но есть и второе, не менее существенное ограничение при применении нового налога. ЕСХН будет применим только к тем сельхозпредприятиям, которые не имеют филиалов и не производят подакцизные товары. Кроме того, льготы не распространятся на организации и индивидуальных предпринимателей, которые переведены на систему налогообложения в виде единого налога на вмененный доход.

Здесь самое время задаться вопросом: сколько же сельхозпредприятий при таких ограничениях смогут воспользоваться благами льготного режима налогообложения? Удивительно, но ни авторы закона (члены бюджетного комитета Госдумы), ни специалисты Минсельхоза такими данными не располагают. При этом эксперты ссылаются на отсутствие точной статистики по количеству хозяйств, работающих по принципу «три в одном», т. е. самостоятельно производящих, перерабатывающих и реализующих сельхозпродукцию.

Не менее интересен и вопрос о том, какую же выгоду получат счастливчики, перешедшие на уплату нового налога. В Минфине сказали, что пока нереально вычислить соотношение доходов и расходов сельхозпроизводителей — а значит, и более или менее точные размеры как экономии, так и платежей в бюджет. Правда, при обсуждении закона и в Думе, и в Совете Федерации цифры приводились. В пояснительной записке к законопроекту сказано, что при введении ЕСХН налоговая нагрузка на сельхозпредприятия сократится в 5−7 раз, а аграрный сектор в целом благодаря новой налоговой формуле «четыре в одном» сэкономит 16 млрд. рублей. Для сравнения: в нынешнем году общая сумма налоговых поступлений от сельского хозяйства составила 28 млрд. рублей, из которых 12 млрд. рублей приходятся на единый соцналог.

Геннадий Кулик, депутат Госдумы РФ:

— Вот тогда мы сможем честно сказать сельхозпроизводителям: работайте лучше, зарабатывайте деньги и направляйте их на развитие производства. Ведь в отличие от других отраслей у вас останутся лишние средства. А это для аграриев самое главное.

Законодатели, активно продавливая принятие закона до ноября, рассчитывали, что за месяц-полтора сельхопроизводители сделают свой выбор, как платить налоги в будущем году. Причем они не просто выберут, но и успеют подать заявку в налоговые органы с просьбой перейти с 1 января 2004 года на уплату ЕСХН. В противном случае очередными плодами российского налогового либерализма можно будет воспользоваться не ранее 2005 года. И, судя по всему, большинство хозяйств окажутся именно в таком положении.

И даже если деньги у аграриев все же появляются, то первой статьей расходов становится погашение долгов. По данным финансового департамента Минсельхоза, на сегодня сумма долгов сельского хозяйства перед бюджетами всех уровней составляет 328 млрд. рублей, из которых 158 млрд. рублей — долги просроченные. Принятый год назад закон «О финансовом оздоровлении сельхозпроизводителей», на который Минсельхоз возлагал большие надежды, так и не заработал.

Но и относительно благополучным (по российским меркам, естественно) хозяйствам тоже живется непросто. Воспользоваться банковским кредитом хотя бы сроком на год (треть процентной ставки сейчас компенсируется за счет государства) или взять технику в лизинг — дело хлопотное и почти безнадежное. Одним словом, рассчитывать приходится только на себя.

На фоне пессимистичной картины, складывающейся в отечественном сельском хозяйстве, введение единого сельхозналога выглядит весьма прогрессивной мерой. Тем более что в нынешнем, последнем для этого состава Думы году закон о ЕСХН будет, пожалуй, последним документом, призванным хоть как-то помочь селу. А о реальной его эффективности будут судить уже новые депутаты.

Сомнения по поводу эффективности ЕСХН, а также замечания по механизму его введения можно было услышать из уст членов Совета Федерации еще во время обсуждения закона. В первую очередь это касалось налога на добавленную стоимость. Дело в том, что, не платя его на «входе», перешедший на этот налог сельхозпроизводитель не сможет зачесть его на «выходе». И в Минсельхозе, и в Минфине признают допущенный с НДС промах.

Алексей Сорокин, начальник отдела имущественных и прочих налогов Минфина:

— Отмена этого налога станет невыгодной в первую очередь для тех, кто сам не перерабатывает выращенную сельхозпродукцию. Ведь переработчик может отказаться брать товар, по которому нельзя вернуть НДС. Но по логике должно быть так: товар, реализуемый сельхозпроизводителями, выбравшими уплату ЕСХН, по стоимости должен быть не меньше, чем товар тех, кто этого не сделал.

Алексей Гордеев, вице-премьер и министр сельского хозяйства РФ:

— Принятый закон — не догма. Если будет необходимо, то мы его подправим.

Однако НДС — не единственная претензия к новому закону.

Владимир Семенов, депутат Госдумы и председатель отраслевых союзов АПК:

— Я не согласен с тем, что сельхозпроизводители окажутся в равных условиях при введении ЕСХН. В первую очередь это касается аграрных холдингов, которые имеют филиалы и, значит, не вписываются в льготную налогооблагаемую базу. Очевидно, кто-то опасается, что все станут олигархами и будут давить на продовольственный рынок. Но ведь его совершенно нельзя сравнивать с нефтяным.

Аркадий Злочевский, президент Российского зернового союза:

— Я не уверен, что принятый механизм введения ЕСХН позволит сделать этот налог реально работающим. Закон получился непрямого действия. Налоговые органы всегда могут придраться к сельхозпроизводителям по поводу того, сам ли он реализовал произведенный товар или нет. А у крестьян мало возможностей, чтобы спорить с налоговиками и бороться за свои права.

Несмотря на то что общая ситуация в отечественном агропроме за последние 3−4 года улучшилась, финансовое положение аграрного сектора российской экономики продолжает оставаться тяжелым. По данным Госкомстата России, на начало 2003 года 56\% всех хозяйств остаются убыточными, а почти 90\% хозяйств имеют просроченную задолженность перед бюджетами всех уровней и внебюджетными фондами.

По оценкам Минсельхоза, реальные субсидии из федерального бюджета, запланированные на 2004 год (3,2 млрд. рублей), более чем в два раза ниже, чем потребности хозяйств, которые оцениваются в 6,5 млрд. рублей.