Бывают балеты бессюжетные, в качестве фона для показа мастерства артистов. А бывают балеты, где артистизм, насыщенный драматургией, играет ведущую роль. Балет «Анюта» — из числа последних.

Великолепно станцованный, но хоть каплю недоигранный, этот спектакль потеряет весь свой блеск. И это неудивительно, ведь либретто написано по рассказу «Анна на шее» Антона Павловича Чехова.

Весь спектакль — чередование контрастных эпизодов, которое высвечивает в печали безнадежность, а в веселье безрассудство. Первый акт открывается похоронами: потонувший в темноте зал и сцену освещают свечи в руках монахинь, звучат молитва священника и заупокойный хор. Следующая картина — бойкие дамы и кавалеры на шумном бульваре.

Обстановка меняется и зритель тут же оказывается в дореволюционном департаменте: чиновники, отвлекшись от бумажной волокиты, дурачатся до прихода его сиятельства в исполнении Артема Белова (театр им. М. Джалиля). Уже в этой сцене солист Большого театра Геннадий Янин, играющий Модеста Алексеевича, показал не только прекрасную технику, но и блестящую актерскую игру. Просто диву даешься, как он удерживает равновесие с накладным животом, полагающимся его персонажу. Не меньшее удивление, кстати, вызывает и то, что Янин совмещает балетную карьеру с работой телеведущим на канале «Культура».

Прощание Анюты со своей первой любовью — студентом (Андрей Меркурьев, Большой театр), содержит много сложных поддержек, с которыми артисты справились прекрасно. Эта сцена сменяется картиной «Бульвар. Веселье во хмелю»: танцуют цыганки, проходят господа, дамы проносят то платье, то фату, то подарки. Всеобщее веселье затихает при появлении свадебной процессии, воцаряется тишина как во время похорон. Молодые приезжают домой, и мы узнаем из сна Модеста Алексеевича, что одной Анны ему недостаточно, он мечтает о вручении ордена Святой Анны.

Второй акт также состоит из контрастных эпизодов. Сцена бала, где опьянение Анюты успехом у мужчин (кульминацией становится исполнение знаменитой тарантеллы) сменяется сном о потерянной любви, но визит поклонников прогоняет это горькое воспоминание, а счастливому мужу за терпение и труды дают столь долгожданный орден Святой Анны. В департаменте теперь трепещут перед ним так же, как и перед его сиятельством: Модест Алексеевич в блестяще исполненной вариации буквально идет через людей — подчиненные падают плашмя. Геннадий Янин в этом апофеозе низкого торжества даже после более чем заслуженных бурных оваций в конце вариации, отвечая бравирующей публике, не выходил из образа Модеста Алексеевича.

Солистке Большого театра Кристине Кретовой (Анюта) удалось в танце рассказать историю своей героини, прошедшей путь от «несчастной и виноватой», как описывает ее Чехов, до «гордой, свободной и самоуверенной». Константин Кузнецов (Большой театр Республики Беларусь) настолько правдоподобно играл любящего прикладываться к рюмочке Петра Леонтьевича, что порой было удивительно, как он не сбивается с ритма и технически точно танцует все номера. Модест Алексеевич в исполнении Геннадия Янина отточенностью и комизмом нелепых движений затмил главную героиню. Пожалуй, это спектакль, в котором нельзя переборщить. Чем больше гротеск и вычурность, тем лучше. Артисты, видно, с большим удовольствием танцуют свои партии, вовлекая в действие и зрителя.

Нуриевский фестиваль с оглушительным успехом отметил середину пути, впереди гостей балетного форума ждут постановка «Золотой Орды» Резеды Ахияровой, гастроли Национального Большого театра Республики Беларусь, «Баядерка» Людвига Минкуса и два гала-концерта.

Екатерина Вербицкая,

Фото: пресс-служба театра оперы и балета им. М. Джалиля