— Алексей Валентинович, самая горячая новость последних дней — это банкротство Мастер-банка. Вчера в Госдуме прозвучало предложение ограничить страховые выплаты по суммам, «набежавшим» на проценты. Как вы относитесь к этой идее?

— На самом деле, есть несколько предложений. Первое — это демотивировать людей в заключении договоров с подозрительно большими процентными ставками. Ведь и вкладчик, и банк соглашаются на не вполне нормальные условия. Обе стороны избыточно рискуют. Вкладчика совершенно не волнует то, что ему предлагают ставки значительно выше рыночных и непонятно, как банк будет их отрабатывать. С другой стороны, банк соглашается платить эти избыточно высокие проценты. И то и другое — неправильно. И мы должны найти способ, чтобы не допускать таких ситуаций. Во-первых, можно просто ограничить ставки. Во-вторых, ограничить страховые выплаты по процентам. В-третьих, после увеличения страхового покрытия с 700 тысяч до одного миллиона рублей, ввести франшизу, при которой 90% будут покрываться, а 10% возьмет на себя застрахованное лицо.

— Какой вариант вы поддерживаете?

— Мне нравится вариант с франшизой. Я бы его поддержал. А в варианте неполного покрытия процентов, мы должны правильно найти тот уровень ставок, при котором будет полная компенсация. Если будет рациональный сбалансированный подход, я бы его тоже поддержал.

— А когда можно ожидать увеличения страхового покрытия?

— Я думаю, закон об этом может быть принят достаточно быстро. Он одновременно должен урегулировать и величину процентных ставок по депозитам, и ввести более высокую степень покрытия. Когда он будет введен в действие в части степени покрытия? Это вопрос обсуждаемый. Речь может идти о периоде от 2014 до 2018 года. Дело в том, что при обсуждении сроков должна еще быть принята во внимание финансовая ситуация в Агентстве по страхованию вкладов. Выплаты последнего времени довольно существенно подъели его резервы.: это и Мастер-банк, и банк «Пушкино», и еще несколько случаев с довольно большими средствами. Поэтому сначала надо посмотреть, какая ситуация с коэффициентом достаточности средств фонда системы страхования вкладов. Кроме того, АСВ в будущем будет выступать еще и страхователем пенсионных накоплений. Законопроект по этому поводу уже внесен в Госдуму. Он, кстати, предусматривает, что инвестиционный доход по таким накоплениям не страхуется, страхуется только номинальная сумма накоплений.

— Алексей Валентинович, итоги года подводить пока рано. Но данные по экономике за октябрь, наверное, уже готовы? О чем они говорят?

— Они немного лучше, чем сентябрьские. Не хочется, правда, сглазить, заявляя о каком-то переломе ситуации или тенденции. Пока для таких выводов слишком короткая дистанция. Но, скажем, рост ВВП год к году за прошлый месяц составил 1,8%. Радуемся такому росту! Это существенно лучше, чем было в августе — сентябре. Конечно, это во многом связано с сельским хозяйством. Нынешний год в принципе был нормальный, в том числе и за счет эффекта базы, низких показателей прошлого года. По прогнозам, в этом году рост объемов производства в сельском хозяйстве составит около 7%. Промышленность этим похвастаться, увы, не сможет. Есть прогресс по такому показателю, как инвестиции. Октябрь к сентябрю со сглаженной сезонностью показывает рост на 1,7%, прервав, по сути, тенденцию спада предыдущих двух месяцев.

— Государственная Дума приняла в третьем чтении проект бюджета на 2014 год и на последующие два года. Вам теперь предстоит в рамках этих планов развивать экономику. Какие инструменты вам дает бюджет? С чем, наоборот, могут быть связаны ограничения?

— В бюджете на 2014−2016 годы сохраняются все те инструменты, которые были у нас до сих пор. Есть возможности для работы особых экономических зон. Субсидируются процентные ставки по кредитам для промпроизводителей. Есть механизм госгарантий, в том числе по экспортным кредитам. Предусмотрено софинансирование на различные нужды субъектов. То есть инструментарий остался прежний. Хотя, конечно, объемы этих ресурсов не так велики, как, может быть, хотелось бы. И прежде всего это касается государственных капвложений.
Мы вынуждены экономить. Понятно, что текущие расходы защищены в этом плане больше — как можно покуситься на зарплату, социаль
ные платежи? Мы же не можем этого сделать. Инвестиционные проекты в этом смысле менее защищенные, поэтому их и поджимают.

— Но это же будет тормозить инвестиции вообще?

— Вообще если посмотреть на структуру инвестиций, то оказывается, что частные инвестиции, как ни странно, в этом году растут. И если в целом за 10 месяцев этого года по сравнению с таким же периодом прошлого года инвестиции снизились на 1,2%, то за вычетом госинвестиций, а также капвложений естественных монополий, прежде всего «Газпрома» и далеко не бедной нефтянки, то все остальные дают рост примерно на 8%. В ряде отраслей, таких как пищевая, целлюлозно-бумажная, химическая промышленность, нефтехимия, инвестиции вообще растут двузначными темпами. Так что все не так плохо. Хотя государственные капвложения — это сейчас действительно слабое звено. Но, с другой стороны, вскоре мы начинаем использование на крупные инфраструктурные проекты средств Фонда национального благосостояния. И это тоже даст толчок росту инвестиций. Мне, кстати, очень не нравится, когда говорят, что эти деньги будут потрачены. Это неправильно. Они будут инвестированы. То есть мы рассчитываем, что это будет возвратное финансирование с получением инвестиционного дохода.

— Каким он может быть?

— Мы исходим из того, что это будет размер инфляции плюс один процентный пункт.

Источник: Российская Газета